Новый год

                  Александр Башлачёв

Мы у ворот. Эй, отворяй, охрана!
Ровно в двенадцать нам разрешают вход.
Мокрый от пены, и, безусловно, пьяный,
Я удираю в новый грядущий год.

С треском разбив елочные игрушки
Жмется к столу общество-ассорти.
Хочется стать взрывчатою хлопушкой
И расстрелять вас залпами конфети.

        Но нужно включиться,
        И - раз-два-три! - веселиться.
        А лучше всего напиться. Вдрызг.
        Чтоб рухнуть под стол - пластом.
        Кто-то из женщин в маске лисицы
        Приветливо машет мне своим пушистым хвостом.

Там, наверху, счетчик стучит все чаще.
Там, наверху, скоро составят счет.
Кто-то открытку бросил в почтовый ящик.
Может быть, ангел, может быть - пьяный черт?

В этом году я выбираю черта.
Я с ним охотно чокнусь левой рукой.
Я объявляю восемьдесят четвертый
Годом серьезных мер по борьбе с тоской.

        Но в комнате пусто,
        Смазаны краски.
        Слышен могучий храп за стеной.
        Кто-то из женщин сбрасывает маску
        И остается рядом со мной.

Как хорошо, когда некуда торопиться.
Славно проспать первый январский день.
Надо бы встать, чтобы опохмелиться,
Надо бы встать, но подниматься лень.

В куче кассет местный рок-клуб - по росту.
Маршевый шаг вперед, два шага назад.
Ровно в двенадцать - Всеволод Новгородцев
И модная группа "Фрэнки гоуз ту Ленинград".

        Мы засыпаем.
        Что нам приснится?
        Лес и дорога. Конь вороной.
        Кто-то из женщин в маске лисицы
        Утром проснется рядом со мной.

Кто-то из женщин быстро с постели встанет,
Выгладит платье и подойдет к столу.
Кто-то из женщин все по местам расставит.
Где-то в углу на кухне найдет метлу.

Кто-то из женщин быстро сметет осколки.
Вымоет чашки с мылом и кипятком.
Снимет игрушки. Выбросит наши елки.
И, не прощаясь, щелкнет дверным замком.

        А солнце все выше! Скоро растает.
        Деды Морозы получат расчет.
        Сидя на крыше, скорбно глотает
        Водку и слезы мой маленький черт.