(Текст предоставил: Дмитрий Воронков)

Воронков Дмитрий

Памяти Есенина

                  Дмитрий Воронков

Сначала срезали веревку
и положили тело на пол.
Швейцары вызвали ментовку,
и врач в перчатках тело лапал.

И Маяковский в укоризне
к записке, вложенной в конверте,
вещал о превосходстве жизни,
а что он знал тогда о смерти?

Усопший был горяч и молод.
Позднее им топили печи,
когда забрался жуткий холод
под одеяло русской речи.

И мысль замерзала в слово,
как льдинка, холоду навея -
мол, в жизни умирать не ново,
но жить, конечно, не новее.

Теперь он был в холодном мире,
отдав тепло богемным софам,
пустой нетопленой квартире,
где жил тогда с Мариенгофом,

и многим-многим, слишком многим,
оставившим тепло в копилках.
Ах, как закоченели ноги,
не умещаясь на носилках.