(Текст предоставил: Владимир Моров)

Моров Владимир

Жигулёвское море

                  Владимир Моров


С ночи – сонная жара.
Жизнь к воде стремится.
Чем от зноя помирать,
Лучше утопиться.

Я к соседу: друг, давай,
В Жигулевском море!
Друг в ответ изрек слова –
Те, что на заборе.

Влез я в транспортный садок,
К прочей снулой рыбе.
В тех "рогах" в бараний рог
Согнут, как на дыбе.

Прибыл. Юмор я ценю.
Меж водой и лесом
Вырос памятник коню-
Сверхтяжеловесу.

На конягу б с трапа влезть,
Вёрст махнуть с полтыщи...
Но вглядишься – всадник есть.
Говорят, Татищев.

Я стою на берегу,
Некуда приткнуть ногу.
Это, граждане, позор –
Услаждают всякий взор:
Дохлой рыбы гнусный тлен.
Драный полиэтилен.
Три флакона от "Момента".
Кучка свежих экскрементов.
Десять тонн металлолома.
Два поруганных кондома.
Хлам из дальней заграницы.
Шкет, успевший обкуриться.
В сиську пьяные девицы.
Горы битого стекла.
Бутыли святой водицы:
Воле божией послушна,
Бьет она из-под конюшни
Где-нибудь в селе Ташла.
Вот такие вот дела.

Отчего ж на всем пляжу
Нет никак покоя?
Прёт ко мне, пока лежу,
Чудище морское.

Всё зеленое, как змий,
На груди – мочалки,
Руки – бес её возьми –
Две осклизлых палки.

Братцы – думаю – кранты!
Это же ундина!
Не помогут и менты,
Щас утянет в тину.

Уж сподобился бежать,
Смазав салом пятки,
Километров, скажем, пять,
Вместо физзарядки.

В спину крик: "Постой, алё!
Ты чего слинял-то?"
Прям от сердца отлегло:
То ж соседка, Алка!

Поплескалась здесь она
Пять минут от силы.
От поверхности до дна
Не вода, а силос.

Пекло жарит – будь здоров.
Вовсе клинит башню.
Меж кисельных берегов
Окунуться страшно.

Всё. Решился: нету сил.
Раз нырнул – и что же?
В КВД потом лечил
Волдыри на роже.

На яру от сих до всих
Дым пожаров вьётся.
По откосу странный псих
С умыслом крадется.

Голяком, наготове,
В харе перекошен,
И чалма на голове
Из трусов в горошек.

Содрогнутся дамы в такт,
В визг – со страшной силой.
К сожаленью, он – маньяк.
Ладно, хоть пассивный.

Вдоль высоких берегов,
Может, ждем набег врагов?
Стыд нам, горе и позор –
Услаждают всякий взор:
Дохлой рыбы гнусный тлен.
Драный полиэтилен.
Три флакона от "Момента".
Кучка свежих экскрементов.
Десять тонн металлолома.
Два поруганных кондома.
Хлам из дальней заграницы.
Шкет, успевший обкуриться.
В сиську пьяные девицы.
Горы битого стекла.
Бутыли святой водицы:
Воле божией послушна,
Бьет она из-под конюшни
Где-нибудь в селе Ташла.
Вот такие вот дела.

...Как добрался я домой,
Не пишу – цензура.
Отмывался под струей,
Матеряся хмуро.

Впредь возьмется кто-то тут
Сдуру звать на "море" –
Я скажу. Пускай идут.
Адрес – на заборе.

Ноябрь 1998