Не хочется, брат, уходить в двадцать первый век...

                              Кирилл Ривель

Не хочется, брат, уходить в двадцать первый век,
Оглядываться назад и грешить на память...
Когда-то здесь был редколесный чухонский берег,
А ныне – дворцы на каналах, одетых в камень.
Поди,  и Москва начиналась с избы курной, -
Полтысячи лет расхожденья в веках – всего-то!
Для вечности – мелочь, пустяк... а для нас с тобой:
Москва – на холмах взошла, Петербург – в болотах.

...Был Кремль деревянным – в уделе, чай, век не жить, -
ночевка-другая и, ногу привычно в стремя:
брать с боя Киев, столицу переносить...
до моря ль и Запада князю в лихое время!
А Питер вставал на другой временной меже,
Империи дух витал над петровым гробом...
Москва – не Азия, можно сказать, уже, -
Зато Петербург, безо всяких "уже" – Европа!

И, все-таки, есть связующее звено:
Отец для одних, для других – Антихрист и немец,
При помощи пушек в Европу пробил окно
Москвич-Император, на дыбу рванувший Время!
Здесь можно спорить, а можно принять, как есть –
Реформы, войны, злодейства, труды, тревоги...
Менялись эпохи, – менялась благая весть.
Иные столетья, а, значит – иные боги.

... Лишь Вера, Любовь и Надежда сквозь времена,
как прежде спасают тех, кто идёт за ними...
Но... рядом – сестра их названная – Война,
Во имя сестер созидающая пустыни...
Два града эпохи, оставшейся за спиной,
В которых была расстреляна Русь Святая...
Я, плод от дерева в тысячу лет длиной...
Мы вместе уйдем. И что прорастет, – не знаю.

Я, плод от древа в две тысячи лет длиной...
Мы вместе уйдем. И что прорастет, – не знаю.

18-20 апреля 2000