(Текст предоставил: Кирилл Ривель) |
Ривель Кирилл |
Привычна мне уютная тюрьма, Где рыжий кот бандит и лежебока, А за окном машины в три потока, Дома и крыши, крыши и дома. Едва родившись песня умерла, Не став, по счастью, шлягерным сюжетом, - Так умирают паруса без ветра, И без людей тускнеют зеркала. Здесь мой предел, тот самый край земли, Последний пирс, как точка в разговоре. И я почти забыл как пахнет море, Лишь на картинках видя корабли. Как горько пьется тропиков вино И океан бывает сер и пресен, Так мне сегодня не хватает песен. Я помню все и все забыл давно. Чужой судьбы пронзительный роман, Катушка с тихим шорохом кружится, И вновь поет негромко Городницкий Про близкий и далекий океан. Дай Бог суметь, душой не обмелев, Уйти в ничто, как за столбы Мелькарта, Оставив стих, как штурманскую карту Под лампой на прокладочном столе. Октябрь 1990