Дневник замполита

                     Константин Беляев

Первые дни плаванья, моя вахта до двух,
Команда у меня подтянута, работаеть слаженно.
У здоровом теле - здоровый дух,
Политмассовая работа у мене завжды налажена.

Завтра к полудню мы входим у Темзу,
Ребята, бля, на берег рвутся.
Надо провести с ними беседу на тему,
Что наши матросики не еб...
Наши матросики с зарубежными женщинами не... знаются!

У Лондоне всё обошлось пристойно вполне,
Но есть непонятные, неясные симптомы,
Изъял у Петрова колготки, он мне
Сказал, что купил их сестре для дома.

На всякий бы случай заставить Петрова
Ещё раз прочесть инструкцию и вывесить лозунг,
Мол, наши матросики не еб... не сдаются,
Мол, наши матросики низменным инстинктам не поддаются.

Пришли мы в Америку, в Америке разврат
И вместо рекламы - обнажённая натура.
Боюсь я чегой-то, скорей бы назад,
А моды такие, что на смех курам.

Портовые девки, весь стыд потеряв,
Так возле борта и вьются!
Беру мегафон и кричу им "ряв-ряв" -
Мол, наши матросики перебьются,
Мол в нашей стране проституция отменена после революции.

В Гаванне мы долго грузились у гавани,
Ребята гуляли, ходили в экскурсии.
Кубинцы нам дороги, дороги нам они,
Да и климат у них, как у Грузии.

А женщины стройные так и вертются,
И сиськи, бля, у всех - ну как блюдца.
Вот тут я впервые сумел сознаться,
Но нет, нет, наши нигде не еб... не сдаются.
Наши нигде не сдаются.

Плывём мы домой, поскорее бы уже,
Ночами мне бабоньки снятся.
Команда у мене открыто играеть у драже,
Быть может, мне тоже заняться!

Но нет, нет, сам себя я у ето, у руки беру,
Ой, бля, не за ето я взялся.
Я должен быть стойким, как крейсер "Варяг",
Который погиб, но не сдался!

Последняя запись в журнале идёть,
Приветствия звуки несутся.
Совейский моряк - закалённый народ,
Нигде, бля, нигде не еб... не сдаются,
Нигде, бля, нигде не сдаются!
О так!