(Текст предоставил: Лилия Хайлис)

Хайлис Лилия

Животные Саши Зевелёва

2005
Кот и собака моего любимого друга и соавтора по роману Хэппи Энд Александра Зевелёва.
Сука, породы мне неизвестной, но звать её полагается по имени-отчеству: Фима Кобелевна Собак. Котяра попроще, мужик всё-таки, к тому же более позднее приобретение, Барсик, а за провиннности - Барсук.
Фима – подлиза, вымогательница, нахалка и политическая проститутка. Не успеешь войти, она бросается на шею, целуется, заодно царапая руки когтями, но не больно, а вроде бы случайно, просто чтоб завладеть вниманием. Душит в объятьях, валит с ног, шумно выражает свою любовь и признательность. Фиме плевать, что у тебя аллергия на собак. Что ты вообще можешь собак не любить – это в её мозгах не укладывается совсем. Любое, даже самое лёгкое проявление внимания, хоть случайный взгляд, Фима наивно принимает за ответную вечную любовь. Стоит появиться другому гостю, как ветреная сука бросается изменять только что сложившимся отношениям. Но если Саша исчезает из поля зрения, мадам Собак теряет расположение духа, стихает, бросая тоскливые взоры туда, где скрылся хозяин, и ждёт единственного любимого человека, презрев всех остальных.
Барсук – гордый, как Мцыри, и осторожный, как какой-нибудь Чингачгук. Очень боится быть отвергнутым и знакомство заводит исподволь. Сначала делает вид, что не заинтересован, ходит кругами, вроде просто так гуляет, не обращая на тебя никакого внимания, но постепенно замечаешь, что круг сужается. Если ты остаешься равнодушным, Барсик периодически неожиданно замирает и смотрит прямо в лицо долгим вопрошающим взглядом. Попытаешься отогнать – шарахнется, но через какое-то время опять попробует соблазнить. Усилия эти однако повторяются не бессчётное количество раз. Наступает момент, когда кот томно садится поодаль, богемно свесив одну из лап с избранного постамента, и делает вид, что не обижен, потому что ты вместе со своей любовью ему вообще-то безразличен. Но по скрытому напряжению Барсука легко почувствовать, что на самом деле он изучает тебя, чтобы всё-таки найти подход и сломить сопротивление, а тогда уже исцарапать, искусать, - короче, отыграться за испытанную боль отказа.