Марья

                  Сергей Денисенко

Что ни слово - то яд, если только не плеть.
Тихо охнула Марья, роняя кольцо.
Покатилась по полу зеленая медь,
Повела, понесла на резное крыльцо.

Где ни окон, ни крыш, где хохочет лешак, 
В деревянных ладонях хлопочет душа. 
Только охнула Марья, сжимая пятак, 
Страшно, съежилась даже цветастая шаль.

Псы взбрехнули вдали, огоньков не достать,
Уцепилась за платье лохматая тень.
Занесла, знать, нелегкая - вор или тать,
Но легко понесла над землей за плетень,

По-над лесом, визжащим, как сто колдунов, 
Мимо темных старух на летучей метле. 
Там, где свет куполов, там, где тьма куполов, 
Где святые под нимбами, словно в петле.

Где на тройке с тремя колокольцами солнце,
Где на башне Ивана Великого звон.
Где зеленые, медные, тонкие кольца
Станут золотом Господа, павшим на кон.

Я не верю, - неужто меня ослепили, 
По просторам из края на край кто-то нёс? 
Белоликие храмы, к которым на шпили 
Присосались пиявками щупальца звёзд.

Кто мы? Кто устилает наш путь
В царстве вечных земных полнолуний? 
Вселенская нечисть, родимая жуть-
Трижды за плечо, коль успеем, плюнем.

Тихо охнула Марья и стала вдруг пылью,
И упала на тропку в засохшую грязь;
Только платье с разрезом, где прятались крылья, 
Да младенец с лучистыми звездами глаз, 
Да младенец со звездами, 
Да младенец со звездами, 
В нас.