Белый Уголь
Игорь Паньков
На станции с названьем Белый Уголь
голубка в небе ищет пятый угол.
Под ней, краеугольный как Коран,
перрон встречает месяц Рамадан.
А я уже с утра сегодня пьян
и в корень зрю, и счастлив сей наукой.
Неверный муж, любовник бесталанный,
свой Китеж-град ищу обетованный,
светил полнощных слушая хорал –
как некто, проникая за Урал,
в отвалах ищет ценный минерал,
до лучших дней в природе невозбранный.
Но мы совсем забыли про голубку!
В ее круженье вижу я уступку
той красоты, что скоро мир спасет –
тому, кто в клюве зернышко несет
(а кто не понял мысли – пусть сосет
родную "Пепси-колу" через трубку).
Комочек перьев, блин, а сколько прыти!
Сказали им, мол, голуби – летите,
и вот она старается, летит.
ее натуре страстной не претит
ни местный бомж, ни местный ваххабит.
Она живет, как боженька велит,
а вы живете так, как вы хотите.
Есть многое на свете, друг Гораций,
что и не снилось нашим папарацци,
чего не распахал наш резвый плуг.
Гряди мессия, коли недосуг!
Без обещаний чуда мир вокруг –
всего лишь разновидность декораций.
Я чуда жду, как у петли Есенин.
Курю. Кремнистый путь, дерьмом усеян,
блестит передо мной, и это факт.
А я попал судьбе счастливой в такт,
и вот он, в небе – дивный артефакт,
что сандалет, посеянный Персеем!
Чуть ближе звезд, чуть далее стакана!
И пусть, приняв меня за хулигана,
как демоны, взойдя из темноты,
меня распнуть пытаются менты,
и в душу мне плюют, и мне – кранты,
я им кричу: "Осанна вам, осанна!"
Всю в белом, как невесту в час венчанья,
я душу вам дарю без завещанья.
И эту птицу с ней. О, я не скуп!
Еще дарю перрона черный сруб,
где зимний ветер с посиневших губ
падежные срывает окончанья.
