(Текст предоставил: Тимофей Скоренко<)

Скоренко< Тимофей

Послушать

Конура

Лето поселилось во дворе, 
лето в сентябре и октябре. 
Пусть бы так, но девочка осталась 
до зимы в собачьей конуре. 
Девочка смотрела на дома, 
всё ждала, когда придёт зима, 
но зима никак не наступала, 
медленно сводя дитя с ума. 
Звали дети поиграть в серсо, 
весело крутили колесо, 
мама тихо плакала у печки, 
девочка сидела в будке с псом. 
Девочку манила тишина, 
маму покрывала седина, 
мерно зарастала ряской речка. 
А потом обрушилась война. 

      Серые мужчины в кителях, 
      лица, точно влажная земля, 
      шли вперёд по улицам посёлка, 
      громогласно родину хуля. 
      Призвала, мол, родина идти, 
      молча флягу прицепив к груди, 
      башмаки стоптать совсем без толка, 
      шапку потерять на полпути. 
      Впереди несли большой портрет, 
      лето продолжалось на дворе, 
      на портрет смотрела исподлобья 
      девочка в собачьей конуре. 
      На портрете было так темно, 
      как в ночном закрывшемся кино. 
      Вперивши в портрет глаза коровьи, 
      мама с папой пялились в окно. 

Пёс скулил, рычал, бросался вслед, 
молоко стояло на столе, 
девочка смотрела на солдата, 
а солдат смотрел на пистолет. 
Пристрелить бы, думал, к чёрту пса, 
щурил близорукие глаза, 
только строй ушёл вперёд куда-то, 
распустив знамёна-паруса. 
Тем солдатом был, признаюсь, я. 
У меня была своя семья — 
мама, папа, младшая сестричка, 
пёс, петух, корова и свинья. 
Я вернулся, мать поцеловал, 
посмотрел на старый сеновал, 
на конюшню, старенькую бричку. 
А отца — убили наповал. 

      Только ежегодно в сентябре 
      вспоминаю сцену: на заре 
      смотрит на солдат, идущих строем, 
      девочка в собачьей конуре. 
      Смотрит, и глаза её пусты, 
      я боюсь подобной пустоты, 
      мы же проходили как герои, 
      а она предвидела кресты. 
      Девочку убили через год. 
      Шла чужая армия вперёд. 
      Псу пустили в лоб покатый пулю, 
      девочке — такую же в живот. 
      В церкви — одинокая свеча. 
      Хочется напиться сгоряча, 
      в конуре пустить слезу скупую. 
      И обнять собаку. И молчать.