Вехи фатализма
Михаил Щербаков
Исповедь не в моде. Спутаны дороги.
Вынем каталоги. Сочиним трактат.
Там подрежем крылья, здесь подвяжем ноги,
Подведем итоги маленьких затрат.
Что же тут такого? Ты - глава в конторе,
Твой талант сочится в главки всех мастей,
И в твоих отчетах больше аллегорий,
Чем на Черном море тонущих людей.
На арбузной корке, стой, не поскользнись ты,
От нее зависит поворот тропы!
Тут уж поневоле станешь фаталистом
В образе пречистом собственной судьбы.
Вот твоя квартира, вот твоя зарплата.
Крышка "дипломата", выпитый бокал.
Бывшая услада нынче горьковата,
Образ супостата несколько слинял.
Что же тут такого? Ты - директор клуба,
Делаешь успехи, планами богат -
Правда, с непривычки можно врезать дуба,
Если, скажем грубо, в чем-то виноват.
И когда открылись разные злодейства,
Все твои соседи глохли от пальбы -
Ох, как ублажил ты все свое семейство
За прелюбодейство собственной судьбы!
Теща - замминистра, дядя - долгожитель,
А тебе на китель - бирочку с ценой.
Вечной тебе метой бывший вытрезвитель,
Бывший победитель, нынче - негерой.
Что же тут такого? Ты - кассиром в бане,
Бледные чернила, влажные листы.
Не хватает брани против прозябаний,
Счет твоих стараний знаешь только ты.
Скоро облетают кудри золотые!
Маленькие люди, каменные лбы...
Свято сохраняешь ты мечты былые,
Словно чаевые собственной судьбы.
Вот твоя одышка, вот твои инфаркты.
Жесткие плацкарты, жуткие долги.
Под столом пылятся порванные карты.
Бывшие стандарты нынче коротки.
Что же тут такого? Ты - служитель в морге,
Тонкие подошвы стер на вираже,
И за поворотом той арбузной корки
Даже глазом зорким не найти уже.
Ветер прошлогодний, осени и зимы...
Ты хватал бы с неба лунные серпы,
Но пути Господни неисповедимы -
Ты промчался мимо собственной судьбы.
