|
Окуджава Булат |
Антону
Булат Окуджава Что-то сыночек мой уединением стал тяготиться. Разве прекрасное в шумной компании может родиться? Там и мыслишки, внезапно явившейся, не уберечь: в уши разверстые только напрасная просится речь. Папочка твой не случайно сработал надежный свой кокон. Он состоит из дубовых дверей и зашторенных окон. Он состоит из надменных замков и щеколд золотых... Лица незваные с благоговением смотрят на них. Чем же твой папочка в коконе этом прокуренном занят? Верит ли в то, что перо не продаст, что строка не обманет? Верит ли вновь, как всю жизнь, в обольщения вечных химер: в гибель зловещего Зла и в победу Добра, например? Шумные гости, не то чтобы циники - дети стихии, ищут себе вдохновенья и радостей в годы лихие, не замечая, как вновь во все стороны щепки летят, черного Зла не боятся, да вот и Добра не хотят. Все справедливо. Там новые звуки рождаются глухо. Это мелодия. К ней и повернуто папочки ухо. Но неуверенно как-то склоняется вниз голова: музыка нравится, но непонятные льются слова. Папочка делает вид, что и нынче он истиной правит. То ли и впрямь не устал обольщаться, а то ли лукавит, что, мол, гармония с верою будут в одно сведены... Только никто не дает за нее даже малой цены. Все справедливо. И пусть он лелеет и холит свой кокон. Вы же ликуйте и иронизируйте шумно и скопом, но погрустите хотя бы, увидев, как сходит на нет серый, чужой, старомодный, сутулый его силуэт.
|
|