Вагоны расплескали на перрон

ст.: Б. Окуджава  

             



Вагоны расплескали на перрон
Поток людской чужой многоязычный
Шумел в столпотворении Вавилон
Своим неровным гомоном привычным
Среди толпы и шумной суеты
Старик сидел с потёртою гитарой
И песню пел свою до хрипоты
Об улице московской очень старой.
Убитый горем, сломленный судьбой,
Рыдая горько о своей утрате
Покинул пост любовник-часовой
Певец того далёкого Арбата.
И звон тревожный струн его гремел
Московских старых улочек набат
Ища в толпе того, кто уцелел
Того, кто уберёг в душе Арбат.
И в чёрно-жёлто-белой суете,
Скопившейся со всех земель далёких,
Не знали об арбатской сироте,
Заблудших сыновьях тех одиноких.
Арбатскую ту юность увели
Года, скитания, время и разлуки
Арбатство растворилося вдали
Где исчезают запахи и звуки.
Старик тот петь о Родине устал
Устал под тяжким бременем утрат
В страданиях, в агонии догорал
Ещё в одной пустой душе Арбат.