Ночной разговор
Александр Дольский
Ночь, Петербург, нехолодная осень, Литейный.
Люди на фоне домов привиденьями мимо плывут.
Два человека, два мира, два голоса или две тени
Тихо беседуют, медленно свой совершая маршрут.
Может быть, нет у них крова, стола и стакана,
Чтоб обсудить диспозицию в нашей извечной войне.
Или их вера сгорает среди маеты и обмана,
Или увидели истину, что не отыщешь в вине.
Век одиночества и приземленной речи
Нам предлагает суету и темный путь
И только Слово успокоит и излечит,
И только сердце может в сердце заглянуть.
Мимо идут, спотыкаясь, поющие громко и грубо,
Но, ненароком взглянув в наделенные смыслом глаза,
Вдруг замолкают, смыкая подвижные жадные губы,
И, удаляясь, качаются, слова не в силах сказать.
Старый бродяга глядит на них непонимающе и отрешенно,
Молча их слушает, и у него проясняется взор.
Пробует всунуться в их разговор тихий умалишенный,
Но, устыдившись чего-то, уходит в чернеющий двор...
Век одиночества и приземленной речи
Нам предлагает суету и темный путь
И только Слово успокоит и излечит,
И только сердце может в сердце заглянуть.
На перекрестке девчонка свои предлагает услуги,
Только те двое, не видя вокруг ничего, говорят, говорят...
Слышит она о молитве, о совести, о заколдованном круге,
О состраданье, о детях, семье, о любви, отчего ее щеки горят.
И, повернувшись, уходит она, оставляя рабочее место,
В темные улицы, где уже нет ни людей ни собак.
Хочется стать в эту ночь ей Христовой невестой,
Но поглощает ее петербургский дурманящий мрак.
Век одиночества и приземленной речи
Нам предлагает суету и темный путь
И только Слово успокоит и излечит,
И только сердце может в сердце заглянуть.
Мир одиночества, злое пространство опущенной речи,
Век дилетантов, богатства неправедный путь.
И только Слово спасет, вознесет и от страха излечит
И объяснит, для чего мы явились и в чем наша суть.
Каждую ночь от Петра до начала четвертого века
Слово, что Богом подарено, пробует силу и власть.
В тысячах мест Петербурга беседуют два человека,
Души свои просветляя, пытаясь во тьме не пропасть.
Век одиночества и приземленной речи
Нам предлагает суету и темный путь
И только Слово успокоит и излечит,
И только сердце может в сердце заглянуть.
