|
Дольский Александр | Послушать (исп. Александр Дольский) |
Исполняет Александр Дольский
Александр Дольский Жизнь замшела - висит паутина в углах; И ни света, ни воздуха - душно и серо. И, в засиженных мухами старых делах Мы погрязли, забыв про надежду и веру! Не пробиться ни вниз, ни наверх, - никуда: Слово смелое - глохнет, мельчают прозренья! Быть талантливым - страшно, а честным - беда! И смешно - одержимым высоким гореньем! И мучают память мою и твою Слова, что звучали украдкой... И нужно сказать мне, а я всё пою По старой подпольной повадке. Кровь и золото выжмут дельцы из идей; А учёному, часто, достаточно - Чести! И впервые Земля увидала детей, Получивших возможность: исчезнуть всем вместе! В недоверьи народы, мечи обнажив, Ожидая момента - застыли тревожно! И слова превратились в тупые ножи: Напугать - незадача, убить - невозможно! И время смешало - вблизи и вдали, - И раны посыпало солью; И всё, что случилось в пределах Земли, - Семейной становится болью! Ни вперёд, ни назад, ни взглянуть, ни шагнуть, - Тут стена, - там стена, - всюду стены и стены! Лихоимство и серость уставили путь, Ощущая в движении - дух перемен. И опять пробираюсь вперёд без дорог - Не в обход же! - Манёвр не решает вопроса! И мой взгляд светло-серый тревожит Восток, А Европе он кажется - рысьим, раскосым! И свет, долгожданный, мелькнул впереди; И дымка сошла с ветрового стекла! Но, что это? - снова буксуем в пути: Много грязи, а скорость мала! Много грязи, а скорость - мала... -------------------------------------- ст. : А. Дольский Жизнь замшела, висит паутина в углах, и ни света, ни воздуха - душно и серо. И в засиженных мухами старых делах мы погрязли, забыв про Надежду и Веру. Не пробиться ни вниз, ни наверх - никуда, слово смелое глохнет, мельчают прозренья, быть талантливым страшно, а честным беда и смешно одержимым высоким гореньем. И мучают память мою и твою слова, что звучали украдкой. И нужно сказать мне, а я все пою по старой подпольной повадке. Кровь и золото выжмут дельцы из идей, а ученому часто достаточно чести, и впервые земля увидала детей, получивших возможность исчезнуть всем вместе. В недоверьи народы, мечи обнажив, ожидая момента застыли тревожно, и слова превратились в тупые ножи - напугать - не задача, убить - невозможно. И время смешало вблизи и вдали, и раны посыпало солью, и все, что случилось в пределах земли, семейной становится болью. Ни вперед, ни назад, ни взглянуть, ни шагнуть, тут стена, там стена, всюду стены и стены. Лихоимство и серость уставили путь, ощущая в движении дух перемены. И опять пробираюсь вперед без дорог - не в обход же, маневр не решает вопроса и мой взгляд светло- серый тревожит Восток, а Европе он кажется рысьим, раскосым. И свет долгожданный мелькнул впереди, и дымка сошла с ветрового стекла, но что это - снова буксуем в пути, много грязи, а скорость мала.
|
|