(Текст предоставил: Елена Гурфинкель) |
Гурфинкель Елена |
Елена Гурфинкель А весна удалась, несмотря на ветра и капризы. Как и много столетий назад, я хмельна не от вин. Говорила, что боли в душе - это вовсе не признак. Обещала тебя позабыть и клялась на крови. Но беспечные губы бездумно плели небылицы. Погибали обеты мои от отравленных стрел. Продолжала об этом грехе неустанно молиться, Но во снах были наши с тобою влюбленные лица. И за это меня, как колдунью, сожгли на костре. То ли не было сил насладиться тревожной игрою, То ли ты возводил этот храм без покоя в душе, Но расписывал стены его моей порченой кровью И не видел в священном восторге изогнутых шей. ... Возле храма завяла сирень, и спастись было нечем. Ты венчался на царство с земною своей суетой... Я запуталась в складках печали ее подвенечной, И хотелось тебе прокричать: "Ты достался не той!" И с тех пор каждый раз, когда вечер становится ночью, Ты встречаешь меня, и с нектаром сливается яд. И уже наплевать, где земная твоя оболочка. И уже наплевать, где земная подруга твоя. В этой комнате темной я, ведьма, под Божьей иконой Потихоньку ворую бесценный семейный уют. А потом растворяюсь в ближайшем проеме оконном, И наутро стираю беспечную память твою. Снова будешь скитаться в бессмысленных поисках сути. Плоть воюет с душой, но, как прежде, не сможет понять, Что по грустной иронии несовпадающих судеб Семь столетий уже твое сердце не помнит меня. Новочеркасск, 1999