(Текст предоставил: Дмитрий Сухарев) |
Сухарев Дмитрий |
ст.: Дмитрий Сухарев За народным артистом плыла всенародная слава, Как большая баржа за буксиром "Народный артист", Или, лучше сказать, как дебелая дюжая пава, Был кадык её розов, а хвост ее был золотист. Броненосцы клубились, братишки рубились понуро, Вот уж были спектакли: Вишневский! Вышинский! Вирта! А харчами народного ведала немка Лаура, И бульоны Лауры отнюдь не текли мимо рта. Вот уж преданность делу была, невзирая на лица! Все Лаурины яства попробуй стихом подытожь — Аж коврижки с корицей пекла, чтобы мне провалиться, Неземной поварицей была, экономочкой — тож. Пожелай властелин, и Лаура без всяческой лести, Отстранив до поры поварское своё ремесло, Экосез Людвиг вана сыграла б ему на челесте — Да народному челюсти, думаю, тут же б свело. Дело кончилось крахом. Однажды в горах Кызылхана Был под струны дутара народный доставлен в аул, Там он глазом барана был кормлен с руки из казана, Но, привыкший к жульенам, немедля в казан блеванул. Он блевал над казаном все четыре гастрольных недели, Он вонючею жижей двадцать восемь отар отравил, Били струи фонтаном, тарталетки рвались, не скудели, И подбитым фазаном аул убегал от лавин. Это было давно. Это вряд ли войдёт в поговорку, Ибо эти детали не так всенародны, как те, Где, надев бескозырку и к сердцу прижав трехлинейку, Обаяшка-братишка бессмертно встаёт в караул.