Самозванец
Александр Городницкий
Ты прощай, полать
жестка иночья,
Нынче жить-поживать
стану иначе.
Ты молчи — ни гу-гу,
келья чудова,
Далеко убегу
я отсюдова.
Не хочу ходить
в чёрной я рясе,
Государем быть
мне Всея Руси.
Государем быть
мне Всея Руси,
Во палатах жить
в верхнем ярусе.
Не кружись, голова,
высоко лечу.
Мне что девка, что вдова,
нынче по плечу.
Ни об этих, ни об тех
рук не пачкаю,
А желаю утех
я с полячкою.
Отправляйся в путь,
бело облачко,
У полячки грудь —
спело яблочко.
Зеленеет лоза
над запрудами,
У полячки глаза
изумрудами.
Ах, ночные голоса —
пьяно-молодо, —
У полячки коса —
чисто золото.
У полячки уста —
алы вишенки,
Теплый светится стан
из-под вышивки.
Ей любовь — не грех,
ей король — чета,
У полячки смех
колокольчатый.
У полячки речь —
тихим шепотом,
Если с нею лечь,
хорошо потом.
Напою допьяна
лебедь белую,
Что прикажет она,
то и сделаю.
Эй, окольничий,
ты на стол мечи
Мёды-куличи
аж до полночи.
Отхлебнём кваску,
отщипнем мяску,
Разведём тоску,
тряханём Москву.
Зададим святой
шума-шороха.
Даже пепел мой
станет порохом.
Во земле сырой
не сопреть ему,
За одним второй,
быть и третьему.
Наберу другую рать
под Коломною,
Не привыкло пустовать
место Лобное.
Распрямись, тетива,
снова ввысь лечу
Через год, через два,
через тысячу.
Заменяйся, молотьба,
новой битвою,
Подымайся, голытьба
позабытая!
Вновь во грязи князь,
снова рвань чиста,
Укрепись, помолясь,
самозванчество!
Ах, родная сторона неучёная,
Никому не нужна
правда чёрная.
Ты петляй-колеси,
бездорожие,
Наше дело на Руси —
дело Божие.
