(Текст предоставил: Кирилл Ривель)
(Текст предоставил: Кирилл Ривель) |
Ривель Кирилл |
"Ты был здесь еще не входя, и будешь, уйдя отсюда."
Д.Дидро
Паризиорум, нечто на Секване...
Была река такая... новые названья
У города Парижа, что на Сене
От века и навеки возлежит,
Столичным градом Франции и Мира...
... Когда-то бил и зубров и оленей,
И занимался выделкою сыра,
И ловлей рыбы маленький народ,
Который сгинул и почти забыт,
Когда б не Войны Галльские... Цивитас
Паризиорум... вне сомненья – город
Паризиев... Лютеция... Париж...
Здесь, в Первом веке Рождества Христова,
Прилюдно на Монмартре отрубили
Главу священномученику... ныне!
Тогда же – проповеднику из Рима,
Пришедшему в языческий Париж...
И чудо было явлено народу:
Отрубленную голову казненный
Взял в руки... и... поднялся... и... пошел
На север от Парижа по дороге,
Затем упал и умер... Божьим даром
Паризию, - как позже написал
Григорий Турский, - было это чудо!
... Там, где упал епископ Дионисий,
Построили аббатство Сен-Дени,
В котором хоронили всех почивших
Французских королей...
Затем другие люди и народы
Шли после римлян в здешние леса:
Германцы, франки, викинги и гунны...
Аттила – Божий бич,... но Женевьева,
Монахиня, молилась за народ
Столь пламенно и страстно, что Аттила
Вспять войско повернув, пошёл на юг...
Но это суть история другая...
Монахиню простую Женевьеву
Народ и город объявил Святой,
И на века заступницей Парижа...
С тех пор немало штурмов и осад
Париж мой претерпел и возрождаясь,
Он с каждым веком рос и хорошел.
На острове Сите – Собор построен,
И замок королей – Консьержери,
А рядом с ним - часовня Сен-Шапель...
На правый берег, в Лувр, короли
Перебрались уже при Валуа...
...Задолго до того, Робер Сорбонн,
Учёнейший теолог, духовник
Людовика Святого, основал
На левом берегу реки
Сорбонну – Университет Парижа!
А так как все студенты, ректорат
И профессура бойко говорили
Друг с другом на латинском языке,
То этот весь район левобережный,
Что был вокруг Сорбонны расположен,
Названием Латинского квартала
Гордится и до времени сего...
Потом опять: сражения, осады,
Резня в Варфоломеевскую ночь...
Во время мира – массовые казни
На Пляс де Грев, перед Отель де Вилем,
А также и на острове Еврейском,
Где жгли еретиков и тамплиеров,
На острове Сите у Нотр-Дама
(Там, где сегодня выложен кружок
Из камня, как отсчет дорог французских)
Стоял во время оно эшафот...
И не забыт, увы, в веках воспетый
Иль проклятый когда-то Ф. Вийоном,
За городской чертою - Монфокон...
...Был город, entre nous, довольно грязен,
Застроен хаотично. По ночам
Не освещался вовсе, что играло
На руку обитателям трущоб,
Двора Чудес и всяческому сброду,
Из тех, кто попадал на небеса,
Не дожидаясь старости спокойной...
Но, что мы все о грустном... Между тем,
В Париже стали строиться дворцы,
Отели (от "Отель партикулье")
Французской знати... разбивались парки.
От Люксембурга до Пале-Рояль –
Не хватит строк для их перечисленья!...
До той поры, когда Людовик Солнце
Решил свой двор перенести в Версаль,
Подалее от копоти и грязи,
Вонючих улиц, сбросов нечистот
На головы доверчивых прохожих
Хозяйками из верхних этажей,
Хотя еще Святой король Людовик,
Три раза "Берегись!" кричать, эдиктом
Парижанам повелел...
А что же вы, друзья мои, хотите?
В то время в Лувре должно было жить,
Ходя по коридорам осторожно, —
О лестницах уже не говорю!
Придворные нужду свою справляли
Там, где она застанет на пути.
За королями стул с дырой носили.
А под дырой – горшок для королевских
Секретов, равно малых и больших...
Ах, судари! Величие Державы
Не в кресле с дыркой кроется — в Монархе,
Который, Божьей Милостью! - своим
От предков управляет королевством...
Людовик Солнце был король великий!
Шестнадцатый Луи, увы, был слаб,
За что и поплатился головою...
Историки подобных прецедентов,
Которые заканчивались плахой,
Немало знают: Карл Первый Стюарт,
Наш бедный Император Николай...
Суть не в Монархии, а в личности Монарха
На данном троне, в данный век и час!
... Друзья! Пропустим время Революций,
Конвентов, санкюлотов, карманьол...
При всех Леба, Маратах, Робеспьерах...
И прочих - жирондистах,кордельерах... –
В Париже самым главным персонажем
В те годы был великий мэтр Сансон!
... Затем настало время Термидора!
На площадях работали ножи
Машин, изобретённых Гильотеном...
Несчастный доктор... Гуманист, наверно...
...Итак, за головою голова
Тех, кто террор в День взятия Бастилии
Посеял, глухо стукались о дно
Корзин плетёных... дальше – всем известно.
В конце концов, пришёл Наполеон,
Который на штыках принёс порядок...
По Кодексу его страна живёт
И в наши дни... А в Доме Инвалидов,
В шести гробах, Великий Император
Французов, спит вечным сном...
Опустим войны, битвы и походы, -
Один из них был, кстати, на Москву!
Увы, друзья, Империя проиграла...
Пришёл Людовик... — надцатый, король,
Который - ничему не научился.
Который - ничего не позабыл...
Что взять с него? Известно: Реставратор!...
... Посыпались годины мятежей
И революций, как горох в кастрюлю.
Пулярок к ежедневному столу
Француза, как мечтал Анри Четвёртый –
Всё ждут еще... Не каплуном единым...!
...Прошли эпохи войн вполне успешных
И неуспешных... Франция – живёт!
И сколь еще – Ронсаров и Мольеров...
Гюго, Бальзаков... Сартров и Камю...
Пуссенов и Давидов, Ренуаров...
Вийонов, Беранже, Готье, Бодлеров...
Подарит нам Париж? Доколь продлится
Спор "Проклятых" поэтов и "Парнасцев",
Философов, ваятелей и зодчих?
Артистов, божьей милостью Богемы,
Гламура, не к ночи помянут будь!
Но, как бы ни было - меняются эпохи,
Героев имена и негероев...
А так же стили, моды и века...
Париж – стоит, живет и стоит мессы! –
Загадка для души, ума и сердца,
Улыбка Сфинкса, шпага д Артаньяна,...
Святой Бернар, проклятье де Молэ,...
Вселенная и мир в одном кармане,
От римских терм до площади Дефанс...
Панурги, Дюруа и Растиньяки...
Художники, Монмартр, Монпарнас,
Абсент, поэты, пьяный Модильяни...
"Куполь", "Ротонда"... миг имен и славы,
Терзанье духа, поиски путей
В бессмертие... и, снова перемены
Эстетики, имен и декораций,
И новые надгробия и темы,
Стихи, спектакли, книги и картины...
Барон Осман и звезды кабаре...
Политики, скандалы, нувориши,
Империй и республик номера
И баррикады новых революций –
Коммуну, Тьера, старых пруссаков...
И две войны двадцатого столетья -
Все пережил Париж! И поколений
Потерянных, конечно, не считал...
Хотя... как знать? В его простых молитвах
Или, скорее, песнях, мне слышны
Рассказы за стаканом, разговоры
О битвах, Жанне д Арк, былых осадах,
Кострах и казнях, фронде, королях...
О праздниках, чуме, налогах, винах,
О женщинах, работе и долгах...
В тавернах, в подозрительных харчевнях,
В нетопленых мансардах и ночлежках...
Где жизнь беспросветна, словно ночь
В холодном, зимнем, дьявольском Париже...
И вечера в изысканных салонах
Среди картин в резных старинных рамах...
Шипит в бокалах золотистый брют,
Прелестны дамы, господа учтивы,
И говорят о книгах, о высоком
Искусстве (Ах,Париж! Столица мира!)...
Мерцают свечи и звучит Шопен...
...Лютеция, Паризий на Секване,
"Заштатный" галло-римский городок, -
Пусть – с виллами и термами, Ареной...
Империи провинция глухая!
Жаль, не у моря... может потому
Не жили здесь опальные поэты,
И не писали горьких писем с Понта,
Элегий скорбных... и туман...туман
Скрывает за словесною завесой
И спорами историков вопрос:
Как обстояло все на самом деле?
Живущие сегодня парижане
Иль большинство из них по крайней мере,
В заботах и делах, в текучке дней,
О двухтысячелетии столицы
Не думают, не помнят... но Париж –
Все помнит из написанного выше
И все, что я невольно опустил,
И все, что "в скудных помыслах оставил"...
И все, что написали до меня,
И все, что между строк и "между делом"
Скрывалось, иль сокрыто до поры...
Душа народа – песня: от ноэлей,
Сирвентов и кансон былых веков,
Жонглеров, трубадуров и труверов
До нынешних великих шансонье,
Живущая на нерве и на вдохе,
Приоткрывает эту тайну тайн
О вере и безверии, о жизни
И смерти, о надежде и любви...
И слушая певца, ты смотришь в душу
Свою, но отражается – Париж!
Брюан и Шевалье, Пиаф, Монтан,
Беко, Брассанс и Брель... мне строк не хватит,
Чтоб перечислить всех певцов Парижа,
Не хватит жизни, чтобы обойти
Его бульвары, где "Опавших листьев"
Мелодия в душе моей звучит...
Нежданный ком, вдруг перехватит горло...
И остается – заглянуть в себя.
21 октября 2002 -21 окт
|
|