Год 1948, или Смерть короля Лира

                  Марк Мерман

                Соломону Михоэлсу

Что ж, из пепла никто не восстал.
Сбита влет птица глупая Феникс.
А с портретов спокойно взирал
На подследственных пламенный Феликс.

Шут губами разбитыми шепчет.
Свита рыцарей сняла шеломы.
Стукачам, истекающим желчью,
В сладком видятся сне эшелоны.

Не хлебавший из лагерной миски,
Не крещенный наркомовской чернью,
Он скитался по улицам минским -
Лир, поверивший клятвам дочерним.

О, куда ты бредешь, иудей?
Ненадежны подмостки и трапы.
Мир — мокрушный театр вождей.
Можно к стенке, а можно — у рампы.

Раздается кавказский хорал.
Дел не сыщешь важнее заплечных.
О, как он над страною звучал,
К счастью кормчего, к гибели певчих.

Затянулась последняя пауза,
Но за это уже не осудят.
Снег. Финал. Пистолеты за пазуху.
Рождество. День тринадцатый. Студень.