В газете "Люберецкая правда" от 7.11.1990 г. была опубликована статья под названием "Струна" о якобы состоявшемся в Лыткарино за 49 дней до смерти Высоцкого его последнем концерте. Была известна и фонограмма лыткаринского выступления 1980 года, а также концерта примерно того же периода в Люберецком Доме культуры. Однако беседа с готовившим статью журналистом оставила без ответа массу вопросов и побудила приступить к самостоятельному расследованию.

Разрешивший, по версии "Люберецкой правды", проведение концерта бывший первый секретарь городского комитета КПСС К. Д. Калиманов, смелостью которого восхищался журналист, сообщил, что отнюдь не является поклонником пения Высоцкого, а выступления позволил, уступив многочисленным настойчивым просьбам и отдавая должное Высоцкому-актеру и поэту. При этом организационной стороной занимался Отдел культуры и ДК.

Однако на поверку Отдел культуры оказался ни при чем. Как рассказали бывший директор Люберецкого ДК Юрий Львович Диканский и зав. методкабинетом Светлана Петровна Кушнарева, выступление организовывала ответственный секретарь Люберецкого общества книголюбов Галина Владимировна Репенкова. Разрешения, но их словам, ни у кого не спрашивали — ни приглашая Высоцкого, ни в других случаях. А вот машину для артистов горком всегда предоставлял.

На последнее в Люберецком районе выступление, состоявшееся 3 июля 1980 г., Высоцкого привезли на черной "Волге". Это видели и Г. Репенкова, и Р. А. Савинова, супруга фотографа Александра Александровича Савинова, работавшего на этом концерте. В то же время никто из старых горкомовских водителей не подтвердил своей причастности к этим событиям.

Дату и час концерта удалось уточнить по "Книге мероприятий" ДК: "3 июля 1980 г. в 18-30 концерт Владимира Высоцкого — 1000 чел."

Эта тысяча человек уместилась в зале на 800 мест, так что были заняты все проходы. И — "море цветов"... Бывший детский работник ДК Зоя Ивановна Авакян вспоминает: "Утром З-го июля подходит ко мне Юрий Львович: "Зоинька, сегодня у нас выступает Высоцкий. Ты так красиво делаешь экибану! Возьми мою машину, привези цветов". Я объездила рынки, разложила цветы в методкабинете. Говорят, Высоцкий восхищался". Г.Репенкова: "Перед концертом Владимир Семенович попросил перевязать ему левое плечо, где возле лопатки была рана". К тому же Светлана Петровна заметила, на его ногах какие-то язвы, о чем, правда, говорила с долей сомнения. "В это время в комнату заскакивали ошалелые люди. Не обращая внимания на Высоцкого, они хватали стулья и исчезали. "Это было очень смешно", — добавляет Тамара Александровна Инешина, худрук ДК.

"Выглядел Высоцкий плохо: серый, больной. Но не подвел, приехал. Хотя сказал, что неважно себя чувствует. На сцене же держался бодро, пел не полтора, а два часа. Выступление просил не записывать, но так как звучали новые песни, я велела записать" (С.Кушнарева).

"Радист Слава Засорин записал весь концерт до последних слов Высоцкого, мы с ним на следующий день слушали эту пленку. А когда Высоцкий умер, все кинулись переписывать", — говорит З.Авакян. Помогал С.Засорину Ю. Р. Чулков: "Записывали на студийную бобину со скоростью 38 об/мин".

Редактор Люберецкого радио свидетельствует, что они тоже записали это выступление, и она знает человека, укравшего пленку. А в ДК после смерти Высоцкого приходили две девушки и молодой человек с письмом "от музея" (Видимо, от "комиссии по литературному наследию", действовавшей при Московском клубе самодеятельной песни, ибо от имени музея В.Высоцкого обратилась к ним я. — Л.С.), забрали все фотографии и бобину, — говорят С.Кушнарева и С. П. Чулкова, нынешний директор ДК.

За помощью в поисках фонограммы я обратилась к племяннику своей школьной подруги Михаилу Фадееву. Выяснилось, что он сам ходил на этот концерт (его мама была приятельницей Г. Репенковой), более того — записывал на японский магнитофон-"кассетник". А.Савинов комментировал запись: "После песни "Я не люблю" Высоцкий, стоя с букетом белых пионов в руках, огляделся и сказал: "Все стулья разнесли. Да... Даже сюда не поставили ни одного стула — некуда складывать цветы. Я себе, как к братской могиле, кладу..."

Александр Александрович рассказал также, что когда ему позвонили из ДК, пригласив на концерт, он забежал домой, позвал жену, взял аппаратуру и поспешил в зал. Там занял место слева от сцены и сделал около 120 кадров.

Одновременно Высоцкого фотографировал Евгений Николаевич Ковригин со зрительского места в центре зала. Им снято 36 широкоформатных кадров. В ДК называли еще Юрия Шумова, но ни негативов, ни отпечатков у того не оказалось.

"После концерта Высоцкого окружили торговые бабы, — рассказывала Г. Репенкова, — приглашали в ресторан, где уже заказали стол. Но мы их оттеснили: Володя был совершенно мокрый, сказал, что должен заскочить домой переодеться, чтобы не заболеть. Поймали такси. Водитель попался пожилой, осторожный, а в Люберцах обгон запрещен, и как мы ни подзадоривали, не увеличил скорость.

Приехали на Грузинскую, Володя поднялся к себе и сменил черную рубашку на белую трикотажную. Вышел злым, и в машине сразу же спросил: "Галя, шампанское будет?" Я же, помня, что в прошлый раз он от спиртного отказался, ничего не приготовила: "Мне показалось, вы не пьете. Ничего, достанем!"

Кстати, по словам Н. В. Вусс, возившей Высоцкого на выступления от общества книголюбов последние три года, он никогда не пил в день концерта.

"В Лыткарино, на следующий концерт, опоздали на сорок минут, — продолжала Галина Владимировна. — Во время концерта Володя периодически напоминал: "Галя, шампанское?" — "Послали, Володя!" Послан был рабочий Лыткаринского ДК".

А. И. Чернов, который был знаком с Высоцким (в перерыве им были сделаны несколько фотопортретов — ныне широко известных; фотографировал он и концерт, вместе с А. Феоктистовым), сообщает, что тоже послал за шампанским. Но местный ресторан оказался на ремонте, пришлось мотаться в Москву, и к тому времени, как бутылку привезли, Высоцкий уже уехал.

"Потом, — вспомнила Г. Репенкова, я узнала, что у директора ДК шампанское имелось, но она побоялась, что Высоцкий сорвет выступление. Пришлось после концерта заезжать к моему дому".

В датировке предпоследнего выступления Высоцкого в Люберцах очевидцы расходились. С. Кушнаревой запомнилось, что в концерте принимал участие Леонид Филатов. Г. Репенкова утверждала, что был и третий участник — Иван Бортник. Когда она вышла встречать артистов, то увидела, что те с гитарами мечутся в поисках служебного входа — чтобы не пробираться сквозь толпу. С. Засорин припомнил, что когда после Высоцкого перед аудиторией появился Филатов, зрители проявили неудовольствие. Но Владимир Семенович предупредил, что покинет сцену, если его товарищ не будет выслушан. "Зато после "Федота&" и пародий Филатов имел большой успех", — добавляет Светлана Петровна.

Галина Владимировна рассказала, что пока выступал Филатов, Высоцкий тихонько бренчал за кулисами на гитаре, напевая: "Отцвели уж давно хризантемы в саду..." Ей врезалось в память, что кожа лица у Высоцкого была необыкновенно нежная и молодая ("Загорелая", — уточнила С. Кушнарева).

Съемку на концерте вел Николай Григорьевич Токарев. На контрольных отпечатках его фотографий сохранилась дата: "Апрель 1978 г." Кроме того, фотографии подтвердили участие в программе Филатова и Бортника.

Однако в "Книге мероприятий" ДК за апрель 78-го записи о выступлении Высоцкого не оказалось. Тем не менее, точную дату удалось установить — выручили билеты, сохранившиеся у хирурга Люберецкой центральной больницы Нины Георгиевны Харитоненко, — понедельник, 10 апреля. Кроме того, Нина Георгиевна сохранила переписанное ее дочерью расписание спектаклей Театра на Таганке с октября 1978 по май 1979 г. (в день концерта там шел "Мастер").

Фонограмму, к сожалению, разыскать не удалось, хотя она была сделана (С. Засориным), а Николай Григорьевич списывал потом с этой пленки к себе в тетрадь пародии Филатова. Радист, работавший вместе с Засориным, утверждает, что в ДК приходили сотрудники КГБ, прослушивали записи концертов Высоцкого и стирали их.

Г. Репенкова сообщила, что заказала в ресторане еду и спиртное, но Высоцкий был грустным, за столом отгородился от бутылки рукой и ограничился только киевскими котлетами. На вопрос, почему он снят за кулисами со стаканом в руках, Н.Токарев пояснил: "Когда артисты распевались перед концертом, Высоцкий попросил воды"...

Но в Люберецком ДК он выступал и раньше.

Ольга Петровна Филиппович, бывшая зав. методкабинетом, и Т.Инешина рассказали, что ездили в театр договариваться с Ю.П.Любимовым о шефстве Театра на Таганке над их ДК. Артисты дали два спектакля, после которых состоялись два сольных концерта Высоцкого. По данным Леонида Павлова, спектакли шли 4 апреля, 11 апреля ("Тартюф") и 13 мая 1974 г. ("Добрый человек из Сезуана"). Высоцкий в них занят не был.

Об одном из концертов (также не отраженных в "Книге мероприятий") рассказала Анна Александровна Зайчикова. Стояло лето, сотрудники ДК находились в отпусках, поэтому ее попросили помочь, поскольку в ДК работала ее мама. Концерт был каким-то образом связан с Латинской Америкой. Высоцкий приезжал в джинсовом костюме. Как раз в тот период ему препятствовали выступать в Москве.

О другом выступлении известно и того меньше. Высоцкий был в черном свитере, возможно, поверх белой рубашки. Татьяну Ивановну Баеву поразило, что он совсем не покидал сцены, тогда как обычно артисты отдыхают, покуда зрителей развлекает конферансье. Не к этому ли концерту относится запись, попавшая к А. Савинову? Дело в том, что после смерти Высоцкого он попросил Ю. Шумова переписать фонограмму, записанную 3 июля 1980 г., чтобы сопоставить с ней свои снимки. Но получил какую-то "Лекцию-концерт", к тому же с участием И.Бортника, где Высоцкий рассказывает о работе над балладами к "Бегству мистера Мак-Кинли", упоминает, что 13 лет назад впервые увидел спектакль "Добрый человек..." (это было в декабре 1963 г. — Л.С.), что лекторской деятельностью занимается год (с 1976 г. — Л.С.).

На одной из встреч Высоцкий сообщил, что знает Люберецкий ДК, так как здесь работал мастер Александр Викторович Шуляковский, сделавший ему гитару, сын которого Виктор — артист Театра на Таганке (с 1974 г. —Л.С.).

Опять же, перед каким-то из двух концертов произошел забавный эпизод. Спускаясь в фойе, Кушнарева услыхала: "Пропустите! Я Высоцкий", — "Да здесь каждый скажет, что он Высоцкий!" — отвечали Высоцкому.

Г. Репенкова считает, что за выступления Владимир Семенович брал "по-божески", в отличие от других артистов. Деньги получал его администратор. "За концерт отдавали 40% стоимости билетов, — говорит Ю. Диканский. — Билеты распространяли по организациям".

Всего, судя по воспоминаниям местных жителей, в Люберецком районе состоялось около 20 выступлений Высоцкого: 4 в Люберцах, 3 в Лыткарино, 7 в Томилино на заводе полупроводников (ТЗПП), 2 на Ковровом комбинате и 1 при открытии ДК Томилинской птицефабрики в 1974 г., 1 в Зимнем кинотеатре Малаховки (на месте к/т "Союз") летом 1975 г. (со слов Григория Семакова) и 2 в Малаховском ДК "Шахтер"...

Н. Н. Гришин рассказал, что на одном из концертов в ДК "Шахтер" поднялся шум, из зала стали выкрикивать названия песен: "SOS!" и др. Высоцкий отозвался: "Больше не приеду. Приехал потому, что друг пригласил".

Речь шла о тогдашнем директоре ДК Михаиле Алексеевиче Урбановиче. Как он выразился, познакомил их с Высоцким человек, который уже умер. Ездил М. Урбанович за Высоцким на черной "Волге" директора МЭЗЛа, но Владимир Семенович поехал сам на первой модели "Жигулей" вишневого цвета. "Был март 1972 г., слякоть, грязная дорога. Около дач остановил инспектор ГАИ: "Документы! Куда едем?" Высоцкий протягивает права: "Да вот, товарищ пригласил". Инспектор читает — брови ползут кверху: "Развратили всю молодежь! Ну что ж! Езжайте, продолжайте свое дело!"

Народ у клуба высыпал на улицу — не верили, что приедет Высоцкий (в прошлый раз, летом 1971-го, студенты арендовали зал перед показом "Вертикали", обещая пригласить его, но не получилось). Высоцкий беспокоился за машину, поэтому мы поставили ее во двор милиции, а сами вернулись на "Волге".

Заплатили Высоцкому 150 рублей. Пел он "от звонка до звонка" — 45 минут. Сказал, что любит, когда интересуются творческой работой, а не личной жизнью. Что на бис не поет — считает это обманом публики. Ни фотографий, ни записи не осталось — фонограмму "закрутили" в Малаховском институте физкультуры".

Жена Михаила Алексеевича Лариса Васильевна подтвердила, что это был именно концерт с выкриками "SOS!" Высоцкий, по ее словам, еще спросил: "Кого здесь надо спасать?". "Я тогда впервые узнала о Марине, до этого не верила слухам. А тут его спросили что-то вроде "Марина уехала?" или "Марина приехала?"..."

Другой концерт в ДК "Шахтер" запомнил Виктор Васильевич Горшков: "Дело происходило зимой. Во всяком случае, не позже весны 1968 г., когда меня забрали в армию, но после того, как прошла "Вертикаль", У Высоцкого была старая гитара — не блестела. Концерт прошел спокойно, никто не кричал, чтобы он спел по просьбам".

По воспоминаниям жителя Лыткарино В. Д. Ступина, первое выступление Высоцкого в этом городе состоялось в 1967 году, в малом Лекционном зале ДК "Мир" для членов общества книголюбов. В зале с разрешения Высоцкого работали десять громоздких магнитофонов-"катушечников". Но пленку экономили, поэтому комментарии при записи пропускали. За полтора часа Владимир Семенович исполнил 28 песен, получил гонорар 50 рублей и остался очень доволен. После концерта его отвезли в театр на спектакль.

Второе выступление в Лыткарино описали Ю. Диканский и А. Кушнарева: "Это был совместный с Валерием Золотухиным концерт перед сеансом "Хозяина тайги". Золотухин рассказывал, как он пил молоко". Дата зафиксирована в дневниках Валерия Сергеевича (Золотухин В. "Все в жертву памяти твоей..." — М., 1992, с. 70): "03.10.70. 30-го вечером ездили с Володей в Лыткарино. Выступали перед сеансами "[Опасных] гастролей"... Володе дали 120 руб. Мне четыре ставки через кинопропаганду и бутылку чистого спирта".

Наконец — воспоминания очевидцев еще двух концертов — на Люберецком ковровом комбинате.

Вспоминает бывший директор ДК комбината Виктор Савицкий: "В 1980 г., за месяц до смерти Высоцкого, звонит мне директор Коврового комбината Ирина Сергеевна Ляшкевич: "Виктор Александрович, ты знаешь Высоцкого?" — "Разумеется!" — "Тогда беги ко мне, он здесь". Прихожу, Ирина Сергеевна говорит: "У нас с Владимиром Семеновичем бартерная сделка: ему для дачи нужны два паласа, за это он нам дает два концерта. Договоритесь, когда их устроить". Высоцкий говорит: "Когда вам удобнее..." "Нет, — отвечаю, — давайте, чтобы у вас не было ни концертов, ни спектаклей". Прикинули числа. Договорились — в один день два выступления.

Заранее вызвали милицию: знали, что такое Высоцкий — толпа, ажиотаж. Концерт был бесплатным, по приглашениям для работников комбината.

Вот он проезжает пост ГАИ. Милиционеры — за ним: у нас же закрытая зона. Я объяснил: запланировано выступление.

А накануне приготовил водки, коньячку, ликера, шампанского — полный набор, у меня в кабинете бар. Предлагаю: "Что будете пить?" — "Мне бы чаю", — а чая -то и нет! Звоню директору магазина: "Грузинский чай есть? У нас Высоцкий", — "Сколько нужно?" — "Пачек десять". Принесли, заварили. Посидели за чаем с баранками. Высоцкий попросил: "Вы поставьте стол на сцену и меняйте стаканы. У меня с горлом не все в порядке, плохо себя чувствую".

Я вышел на сцену, представил его. А на улице — толпа. Он и говорит: "Откройте двери, впустите всех". Народ как хлынул! Заполнил все проходы, фойе, дети лежат на сцене. Мы снова перекрыли вход.

После концерта Высоцкий собирался на спектакль, я проводил его — он приезжал один на темном "Мерседесе". В перерывах мы разговаривали, он рассказывал о Марине Влади. Я спросил о Золотухине, который незадолго до этого выступал у нас. Высоцкий ответил, что раньше они дружили, а теперь он ему не друг. Одет был в десантную робу, тельняшку и сапоги. Я спросил, почему такая одежда, и услышал: "Люблю десантников".

Факт выступлений "по бартеру" подтвердил администратор Высоцкого В. П. Янклович, который добавил: "Паласы для дачи брали через магазин на Щербаковской". (Хотя похоже, кое в чем Савицкий ошибается. Не исключено, что имевшая, по его словам, место оценка Высоцким Золотухина "подкорректирована" Виктором Александровичем (может быть, неосознанно) под влиянием публикаций и телепередач более позднего времени: на всех известных нам фонограммах, в том числе последних лет жизни поэта, зафиксированы исключительно уважительные, доброжелательные отзывы Высоцкого о своем коллеге. Названная дата (июнь 80-го) входит в противоречие как с упоминанием "Мерседеса" (к тому времени уже несколько месяцев находившегося в ремонте), так и с воспоминаниями других людей, присутствовавших на концерте. Об ошибочности датировки говорит и тот факт, что В. Савицкий еще в феврале 1980 года уволился с должности.

Но наиболее странным в рассказе Виктора Александровича является последнее сообщение. Не имеется больше ни единого свидетельства ни об особой привязанности Высоцкого к десантникам, ни о каких бы то ни было случаях, так сказать, костюмирования с его стороны вне театральных подмостков или съемочной площадки, тем более — в военную форму. Да и все прочие очевидцы называют другую одежду. — Ред.)

Бухгалтер Зинаида Андреевна Кротова работает в ДК с 1 июля 1979 года, и проходившего в означенный период концерта Высоцкого не помнит. А вот ранее, когда она еще трудилась на комбинате, такой концерт был.

Это выступление Г. И. Ермоленко, бывший директор ДК ТЭЦ-22 г. Дзержинского, расположенной недалеко от Коврового комбината, упомянул на страницах своей книги "Исповедальные беседы". Он запомнил, что о концерте узнал от Савицкого, в начале 1979 г. позвонившего со словами: "У нас будет Высоцкий. Хочешь — приезжай". "До начала концерта, — читаем в книге, — мне удалось с [Высоцким] поговорить не более 5-6 минут. Во время нашей беседы он легонько трогал струны своей гитары... Был чист и светел и будто парил, а не стоял напротив меня в артистической комнате небольшого клуба Люберецкого коврового комбината. Я получил визитку его администратора". Высоцкий, по словам Ермоленко, спросил, чем тот занимается на ТЭЦ, и услыхал в ответ: "Углем, стройматериалами, вам пригодится для театра".

"Чуть раньше я спросил у Вити, — продолжает Ермоленко, — как удалось заманить такую знаменитость. Савицкий отвечал: "Ковром (или паласом), он уже лежит в машине". Предложил мне коньяк с лимоном, разрешил смотреть из-за кулис. Выступление Высоцкого было запланировано по завершении заседания партхозактива, которое, как обычно в начале года проводила Ляшкевич. Официальная часть завершилась в начале шестого. Витя надел серо-голубой костюм, направился к микрофону объявлять гостя и — спьяну, что ли? — сбился, замолчал. Высоцкий вышел, плавно отстранил его рукой и начал концерт, который продолжался час сорок минут. Закончив, не задерживаясь, сел в "Волгу" и уехал". В память Г. Ермоленко врезалась гвоздика, которую Высоцкий прикрепил к микрофону.

Замдиректора комбината по коммерции Посудин Геннадий Васильевич, библиотекарь Шабайло Галина Петровна и Надежда Васильевна Нерознак свидетельствуют, что выступлений было два ("одно — за ковер, другое — за палас"), но не в один день, а с интервалом в 2—4 месяца: летом и осенью. "Ляшкевич волновалась, как бы Высоцкий на ноябрьские праздники не исполнил что-нибудь "эдакое", — вспоминает Валентина Семеновна Вышегородцева. Одеждой Высоцкого Н. Нерознак называет синюю рубашку и джинсы, Г. Шабайло — джинсы и зеленоватый свитер.

"На концерты, — запомнилось Н. Нерознак, — Высоцкого оба раза привозили на нашей машине. Но когда они с Мариной Влади выбирали палас, то ездили по комбинату на "Мерседесе". Но этого я сама не видела, знаю по рассказам".

"Потом, — пояснил Г. Посудин, — Высоцкий купил эти паласы в магазине на Щербаковской за их официальную стоимость — просто благодаря концертам получил возможность сделать это без записи на очередь".

"Никаких подробностей о первом концерте я не помню, — продолжает Н. Нерознак, — настолько была потрясена тем, что вижу Высоцкого "живьем". Второй состоялся после какого-то торжественного вечера. Возможно, что по поводу 7 ноября: пригласительный был отпечатан на открытке с "Авророй". Народу набилось — полон клуб. Помню песню про сумасшедший дом. На последней песне "Парус" оборвалась струна — больше он петь не мог.

Выступление фотографировали, а записывать Высоцкий, увидев магнитофон, запретил.

Мой муж работал киномехаником и сумел взять автограф на моем пригласительном"...

А концерты в Томилино — тема отдельного рассказа.