Был ли Высоцкий верующим? Этот вопрос занимает многих, для кого далекое, на первый взгляд, от религии творчество Высоцкого явилось первым шагом к вере. А если так, значит, самый народный русский поэт конца XX в. не мог быть неверующим. Тем не менее, точной информации о его крещении мы до сих пор не встречали. Здесь я публикую достоверное и очень важное свидетельство об этом первой жены, близкого друга и директора музея В.Высоцкого Л. В. Абрамовой, посетившей городок Белоусово, (рядом с калужским Наукоградом Обнинском). Людмила Владимировна, искусствовед и знаток русской поэзии, приехала в Белоусово на день памяти В.С.Высоцкого и поразила многих, взяв благословение у священника. Настоятель Белоусовского храма прпмц.Елисаветы прот. Вячеслав Слезкин взял у Людмилы Владимировны интервью для приходской газеты "Струна души" (№ 11, 2008).

Отец Вячеслав: Людмила Владимировна, назвать Владимира Семеновича неверующим было бы, пожалуй, несправедливо: его песни наполнены поиском истины и правды, и я лично знаю людей, для которых творчество Высоцкого стало первой ступенью к вере. Как же на самом деле Высоцкий относился к вере? Пожалуйста, пролейте свет на этот вопрос.

Людмила Владимировна: Мне часто приходится на этот вопрос отвечать, и я с удовольствием скажу, что кое-что знаю. Далеко не все, конечно.

Во-первых, Володя знал, что я верующая. И, как правило, когда он писал новую песню, когда показывал мне что-то новое, оно мне всегда нравилось. Не было случая, чтобы я что-то поправляла, советовала. Никогда! И уж чтобы мне не понравилось совсем – этого просто не бывало. И вдруг я от него слышу эту несчастную песню про плотника Иосифа. Он и удивился, и даже испугался моей реакции – я пришла в отчаяние, я просто зарыдала. И он меня стал успокаивать: "Да что ты, Люся: это же не про то... Это про сегодняшний день. Это – про сегодняшнюю пошлость. Я хочу цикл создать про семейную жизнь, про непонимание людей, про пошлость. Что ты?! Это не про то..." Но все-таки те строки болью отзывались у меня довольно долго и часто.

И, наконец, во-вторых! Уже когда мы расстались с ним (наверно, года полтора прошло), он ко мне приехал поздно вечером, вдвоем со своим другом, к сожалению, ныне тоже от нас ушедшим, очень хорошим человеком – Давидом Карапетяном. Тогда, в те годы, это был очень близкий друг. Он тоже написал книгу воспоминаний, но, к сожалению, не написал о самом главном — почему Володя ко мне тогда приехал? Они с Давидом ехали в Армению. Володе хотелось и посмотреть Армению, и он рассчитывал, что он там с кем-то встретится, кому-то споет. Все это так, но главная его цель была – креститься. Почему не в Москве? Володин отец – член партии, Юрий Петрович Любимов – член партии. Уже были случаи, когда в Грузии (в Москве никто не решался) две актрисы Таганские крестились в Мцхете. Ночью поехали – думали, что никто никогда не узнает. Узнали тут же! И у Любимова были большие неприятности, тяжелые разговоры, мучительные. И девочкам досталось, и Любимов хлебнул. И, уж если две хорошие, но малоизвестные актрисы вызвали такую реакцию... То если бы, скажем, где-то в Сергиевом Посаде Володя окрестился — это было бы большим скандалом, надолго большой болячкой, неприятностью и драмой между Володей и очень близкими ему людьми. Для отца это был бы просто удар окончательный. И поэтому Володя решился сделать это подальше.

Мы люди неграмотные были. Ведь это было темное время Богооставленности мучительной. Но внутренний свой духовный рост Володя ориентировал на настоящий Свет, на настоящую Истину, на настоящий Путь. А Кто у нас Путь, Истина и Жизнь?..

Я одного не знаю, и надеялась, что Давид сумеет пролить на это свет. Кое-кто знал, что Володя крестился. Марина знала, что они с Давидом ездили для того, чтобы креститься, и даже об этом какие-то не очень добрые строчки есть в книге ее воспоминаний. Но, вот ведь, в чем проблема: Армения-то не вся православная. Конечно, там тоже есть православные храмы, но в большинстве все-таки там не наша конфессия. (В Армении было множество русских храмов, и все было свободно. Трудно сомневаться, что Высоцкий крестился в русском храме — стоило ли ехать в Армению, чтобы креститься при этом не в Православие, в иноязычном, чуждом своими обрядами и традициями храме — прим. Г. А.)

В каком храме Володя крестился, я не знаю. Но он ехал креститься в Православие. Просто потому, что русские поэты без этого просто трудно представимы. От самых лучших и самых первых, самых любимых наших поэтов (включая и Мандельштама, и Ахматову) — все это были для Володи дорогие имена. Конечно, он хотел креститься в Православие. Где он крестился – я не знаю. Но то, что он крестился и после этого носил нательный крест – это я вам ручаюсь! И есть много фотографий, где Володя с нательным крестом.

Ему (где-то в самом конце жизни уже) Миша Шемякин подарил серебряное распятие. Тяжелое, на роскошной цепочке. И в страшные дни прощания с Володей, Семен Владимирович перед всеми извинился и снял с Володи это распятие: вдруг чьи-то фотографии, вдруг кто-то, что-то – пойдут разговоры... И Семен Владимирович с Володи распятие снял. Оно лежало близко от тела Володи, и у кого-то поднялась рука эту вещь стащить. Я уверена: не из-за того, что это была дорогая, большая и серебряная штуковина. А как память, как внутреннее доказательство, что Володя был искренне верующим человеком.

Конечно, он не был по-настоящему воцерковленным. Я даже не была уверена – у меня не поворачивался язык его спрашивать: исповедуется ли он, причащается ли он? — не знаю. Мы должны помнить: что это было за время, насколько все это было трудно тогда. Мы должны это понимать. И должны молиться, чтобы Бог ему его грехи, недоразумения, ошибки, вольные и невольные простил. Он к Богу шел. Ему, действительно, было что спеть перед Всевышним. Потому что он пел для людей, для народа – о добре.

И вот еще одно, очень важное замечание в этой же связи я хочу сказать. Я не знаю, обращали ли вы внимание в песне "Я не люблю" Это его кредо: он хотел сказать, о том, что для него важно. И, отвечая на этот очень серьезный вопрос, он перечисляет все, что ему неприятно и ненавистно. Все – ЧТО! На всю песню одно единственное слово употреблено, одушевленное существительное, вернее местоимение: "Я не люблю СЕБЯ, когда я трушу..." Все остальное – неодушевленное! Я не могу дословно процитировать, тем более что я страшно волнуюсь, когда я об этом говорю.

Вы вспомните Серафима Саровского – у него есть такие потрясающие слова: "Осуждайте поступок, но не осуждайте поступающего" И вот интуитивно, просто душой своей — Богу принадлежащей, Богу открытой – Володя никогда не осуждал поступающего, он осуждал поступки. И доказательством этому – вот эта его песня.

Я уж не говорю о замечательной песне – о "Куполах Российских", не просто о его патриотизме, не просто о его любви к Родине народа-победителя, а к той России, которую

"...Всю тебя, земля родная,

В крестном виде Царь Небесный

Исходил благославляя..."

И песня с историческим подтекстом. Она написана была для фильма "Арап Петра Великого" — хотя и не вошла в этот фильм. Но в ней имелась ввиду вся история, тяжкая, моментами трагическая – история нашей Русской земли.

Он душу свою, действительно, обращал к Богу, и когда она была "...сбита утратами и тратами", и не для хвастовства "золотые заплаты" на эту душу накладывал. Вот это нам всем надо знать и помнить.

Мне многие говорят: "За него нельзя записки в храме оставлять, потому что он, если и крещеный, то может и неправильно. Не надо! Не нам судить! Бог рассудит, Бог поймет и молитвы наши о нем – услышит.

Вопрос из зала: Людмила Владимировна, а можно спросить о Вашем отношении к памятнику на Ваганьковском кладбище: не кажется слишком много символов?

Л.В.: Года два с половиной назад я оказалась на отдыхе в Черногории. В путеводителе по Черногорским курортным и православным достопримечательностям, я нашла фотографию с которой на меня смотрел... Володя Высоцкий. В столице Черногории на очень красивой площади, рядом с потрясающим мостом "Милениум" на фоне синего неба и гор (которые Высоцкий любил) стоит памятник Высоцкому. На высоком цоколе в полный рост. Одна рука поднята, как и бывает, когда Володя кончил играть, ударил по струнам. Гитара у него висит на плече, и он поднимает или одну руку или две. Это его финальный прощающийся и, одновременно, благодарный жест. Вокруг скульптуры (она на высоком цоколе) как-бы паспарту – рамка из хромированного сияющего металла. И на этой рамке высечены слова из Володиного стихотворения, посвященного Черногории.

Володя был в этом месте. Снимался в картине "Единственная дорога", которую делал югославский режиссер совместно с Мосфильмом. Он для этого фильма написал гениальную песню "Мы не умрем мучительною жизнью, мы лучше верной смертью оживем". И стихотворение о черногорцах написал. Они его знали. Его знает в Черногории каждый ребенок. В школах Черногорских проходят из русской поэзии двоих – Пушкина, который написал о черногорцах, не сдавшихся Наполеону, и Высоцкого, который написал:

"Мне одного рождения мало

Расти бы мне из двух корней,

Жаль, Черногория не стала

Второю Родиной моей"/

Вот это, наверное, самое лучшее скульптурное воплощение. В этом памятнике есть что-то, чего, к сожалению, в Московских памятниках нет. И чего не уловили архитекторы, ставя скульптуры, в других городах. Я не видела пока только то, что сделал Михаил Шемякин в Самаре. Лучшее, что я видела – это в Черногории.

Черногория вообще меня потрясла. Меня потрясли храмы православные, монастыри, будто выросшие из этих непокорных скал, или – вросшие в них. Это замечательная страна. Но, в самом начале своей поездки, я поехала посмотреть этот памятник. Так что здесь я была объективна: я его сравнивала не с красотой этой невероятной земли, а с теми скульптурными работами, которые я видела. А на Ваганькове – это право родителей – я ни возражать, ни критиковать не имею права. То, что выбрали мама и папа, пережившие своего сына, — это их святое право.

Вопрос: Как часто молодежь обращается к памяти Высоцкого?

Л. В.:Как Вам сказать? На следующей неделе у нас записано 14 школьных экскурсий. Это много, это трудно, честно говоря. Когда больше двух экскурсий в день – это тяжело. А бывает семь, шесть – т.е. каждую неделю обязательно несколько экскурсий. Школьники, конечно, — и мы для них работаем.

Высоцкого очень давно стали разбирать на внеклассном чтении, а потом постепенно ввели и в школьные программы, даже у младших классов. Так что, молодежь, конечно, — наш основной контингент. Хотя я особенно люблю водить экскурсии для социальных центров, когда приходят пожилые люди, для инвалидов, для ветеранов. Тут просто я оттягиваюсь. Я вспоминаю свою молодость – мы с ними ровесники.

Отец Вячеслав: Замечательно, что Вы пролили свет на творчество Владимира Семеновича, его отношение к вере, к Православию. Потому что для меня культ и культура – явления глубоко взаимосвязанные. Думаю, что культура есть отпечаток человеческого культа во времени, в веках и так далее. И очень долго в России длился период темных времен богоборчества, когда официально культа не было, но он всячески прорывался через культуру. Тогда культура была для человека ВСЕМ. И Высоцкий оказался выразителем, как раз, именно такой культуры – культуры с большой буквы. Выходит: он никак не вырван из традиции русской. Творчество Высоцкого — есть продолжение русской культуры... в эпоху безбожия и мракобесия.

Л.В.: Конечно, конечно! Вы же чувствовали это по его творчеству?

Отец Вячеслав: Да, чувствовал! Но советская культура была устроена так, что пыталась каждую гениальную и популярную личность представить своим апологетом. Вот и творчество Высоцкого порой представлялось (или, даже, предлагалось) людям в виде безбожном. Говорит же Глеб Жеглов устами Высоцкого: "Милосердие — слово поповское!"

Л.В.: Ну это так написали братья Вайнеры, это их надо "благодарить". И у Володи это персонаж говорит. Это не сам Высоцкий произносит исповедальные свои слова.