В начале 80-х я впервые попал на так называемый слет КСП. То, что происходило вокруг, более всего подходило этой аббревиатуре — самодеятельность она и есть самодеятельность. Много пили, было шумно и безалаберно. Пели любимые, но уж слишком запетые песни Окуджавы и Визбора. Ну и конечно много пели себя любимых. Ведь кроме любителей туда съехались многочисленные, мало или совсем не, признанные авторы. Вот такая атмосфера забавной, немного наивной в своих творческих претензиях тусовки. Хотя слова такого в то время еще не существовало. Вечером к одному из костров подошел высокий, худой, длинноволосый парень. Его хлопали по плечу, ему наливали водку. Он здесь был явно своим. Кто-то попросил – " Юра, спой". Он взял гитару. Я, честно говоря, не очень помню, какая песня была первой. Но то что было потом — помню до мелочей.

Он начал петь вторую песню. "Сегодня день такой, один на целый век / Ведь в жизни только раз встречается такое / Сегодня умер Бог и выпал первый снег / И это не сулит ни воли, ни покоя". Эти ощущения я помню до сих пор. В тот вечер я впервые физически почувствовал в полном смысле озноб от звучащего слова.

Когда кто-то попросил Юру спеть что— либо еще, мне это показалось неуместным.

После услышанного не хотелось, ни двигаться, ни говорить. Но он запел. И тут оказалось, что он и есть автор известной и очень популярной песни "Шиповник".

"Жаль, что ты меня не помнишь, жаль, что ты меня не любишь — пять веков назад и пять вперед ". "Шиповник" я слышал задолго до этого, но никто не знал имени автора. И вот он сидит передо мной, человек с загадочной и редкой фамилией Лорес. Для меня именно в этот день пришло четкое понимание того, что так плохо было формализовано и так тяжело проговаривалось вслух. То, что и сегодня многими признается с трудом.

Понимание того, что авторская песня далеко не однородна и вряд ли вообще является хорошо определяемым жанром. Не раз писали, что ее отличает искренность, отсутствие фальши, внутренняя чистота, не заштампованный язык. И все же все это еще не означает наличие поэзии. Задушевность и искренность всегда подкупают, но не в этом же магия поэзии. В авторской песне есть поэтически одаренные люди, и есть безусловные поэты. Лорес из немногочисленных вторых. Встряски подобные той, которую я испытал впервые его, услышав, я потом переживал не раз. Прошли годы с того первого вечера, я уже хорошо знал и ценил его творчество. Знал, что он неожиданен и многообразен. Но вот он на одном из концертов впервые поет "Шуламифь". И снова смятение, как и тогда в первый раз. Ты сидишь накрытый этой мощной волной и начинаешь ощущать смысл загадочного слова – откровение. Несколько лет назад я услышал от вроде бы начитанного человека, актера одного из московских театров вопрос к сидящему в компании историку. "Слушай, у Куприна Суламифь погибает от руки наемного убийцы. У Лореса Соломон ее оставляет, во имя своих грандиозных планов. А где правда, что там было на самом деле? " Бывают же случаи, когда начитанность лучше не проявлять. Да в том то и дело, что никакой правды нет. Имя Шуламифь вообще упоминается в Песне песней царя Соломона всего лишь один раз. И мы абсолютно ничего об этой женщине не знаем. Все остальное лишь плод фантазии художников. И Куприн и Лорес создали свои, абсолютно авторские сюжеты, живущие своей жизнью, жизнью произведений искусства.

Однажды мне встретилась любопытная фраза, что Лорес, как и Окуджава не замечен в злоупотреблении злободневностью. Возможно это и так. Действительно "Сегодня умер бог", и "Мария" и "Кастальский ключ" могли бы быть написаны в любом веке. И его "Уроки истории", песня, написанная в разгар застоя, после которой его перестали выпускать на сцену, по большому счету могла бы быть написана в любую иную эпоху. И даже написанное вот прямо сейчас "А меньшинство не строится рядами / не ходит в ногу и не бьется лбом / и в большинство никак не попадает / никак не совпадает с большинством" хотя и выглядит донельзя актуально, на самом деле справедливо в любые времена. Из этого же разряда " в любые времена" его любовная лирика. Вообще любовная лирика, судя по всему отмирающий жанр и во всей российской поэзии последних десятилетий и в авторской песне. Казалось бы и сюжета всего два – любовь счастливая и несчастная. И штампов вокруг не меряно. И никакая глубина чувств не может быть интересна, если при этом нет настоящих открытий в языке и стилистике. Лорес делает это блестяще.

И глазами для глаз становясь, и рукой для руки,

Можно зеркальцем быть для луча и для голоса — эхом,

Целиком помещаясь друг в друге, и плачем и смехом,

Мы плывем под водой, на воде оставляя круги.

И отпущена ночь, чтоб друг другу шептать пустяки,

Чтоб не смел я уйти, сделай что-нибудь ложью любой,

Потому что стихи иногда порождают стихи,

Потому что любовь иногда порождает любовь.

Его "Яблоневый спас" и "Фантазия на тему падающей вилки" воистину шедевры любовной лирики современной русской поэтической песни. Недаром "Фантазию с вилкой" так любят брать в свой репертуар многие исполнители. Хотя вообще-то для исполнителей выходить на сцену с песнями Лореса вещь довольно рискованная. Ведь он сам является виртуозным исполнителем. И здесь я рискну вступить на небезопасный путь рассуждений о том, что это такое. Что такое виртуозная техника скрипача, пианиста, вокалиста, наверное, понятно. А вот что имеется в виду, когда мы это понятие применяем к бардам. Имеется ли ввиду техника игры на гитаре? Вряд ли. Великолепных гитаристов в жанре полным полно. Сегодня на сцены выходят сотни талантливых людей, о технике которых можно удивленно за классиком повторить " как умеют эти руки, эти звуки извлекать". И все— таки, если Вам захочется насладиться выдающейся гитарой, вы вряд ли пойдете на концерт бардов. В этом жанре гитара вторична, хоть и украшает его необычайно. Ну и уж тем более речь не идет о виртуозном вокале. Более того, как часто люди с хорошо поставленными голосами и богатым, красивым тембром на корню губят песню, лишая ее всякого смысла. Виртуозность в исполнении поэтической песни кроется в умении работать на смысловом уровне, интерпретировать мысль и придавать смыслу энергию. И тут главным является интонация. Только интонация придает звучащему стиху смысл, только она превращает написанный текст в произведение искусства. И в этом смысле Лорес действительно виртуоз. Он мастер интонации и работает с ней на очень тонких уровнях. Иногда на своих концертах он поет несколько песен других авторов, буквально на пальцах показывая как с помощью интонации можно создавать и преображать смысл.

С ним непросто говорить. Он глубок и несуетлив. Потому задавать вопросы о биографии или о творческих планах было бы нелепо. Мне показалось, что ему есть смысл задать те вопросы, которые зачастую задаем себе или обсуждаем находясь

в кругу своих.

— Окуджава и Шаов, Галич и Митяев, Долина и Чикина. Это ведь разные планеты. Принадлежат ли они все одному жанру. Есть ли, естественно лично для тебя, твой внутренний критерий жанра.

— Перечисленные тобой авторы принадлежат одному (строго — не жанру), но виду творчества. А разные планеты — это правильно. Бродский и, например, Заболоцкий — тоже разные планеты. Еще разительнее отличия от них, например, Николая Глазкова. Но все это поэзия и поэты. Мы же не говорим об иных качествах, а только о принадлежности. Правда? Плюс слышна преемственность, например, Шаова от Галича и Кима...

— Как минимум первые три поколения бардов не делали написание песен и их исполнение своей профессией. Я говорю не только о физиках, биологах, инженерах. Но даже люди свободных творческих профессий как Окуджава, Визбор, Высоцкий, Бачурин на хлеб зарабатывали иным ( переводами,сценариями, книгами, игрой, картинами). Сегодня же практически все из Вас, кумиров 70-х и 80-х, сделали выступления своей профессией. Нет ли здесь определенной опасности. Я имею в виду "стихи не пишутся — случаются", но если это твоя работа — нет ли здесь насилия над "случаются".

— Не делали профессией только потому, что не было таких условий в том общественном строе. Все произошло, когда эти условия появились. Но зарабатывание средств к существованию не столько написанием песен происходит, а скорее исполнением их или ведением мастер-классов, т.е. не авторской работой, а актерской и педагогической. Доля именно авторских гонораров в этом мала, прожить на них вряд ли удалось бы, как и поэтам, впрочем. И еще, ты зря думаешь, что Высоцкий или Визбор мало зарабатывали именно концертами. Думаю, что концертные заработки у них составляли солидную долю дохода. Высоцкий, думаю, концертами зарабатывал куда больше, чем в театре.

— Ты много времени и сил отдал идее театрализации авторской песни.

Тут и знаменитый театр поэтической песни и мастерская авторской песни при ГИТИСЕ, которой ты руководил. Так ли все это необходимо авторской песне. Есть стихи и музыка. Есть уши и мозги у слушателя. И есть личность автора. И обаяние личности, которое никакой специальной подготовкой не приобрести. Где в этом ряду ты видишь театр.

— То чем я занимался не совсем театрализации. Если основным является именно концерт, то это по театральному, актерско-режиссерскому ведомству, значит, надо обладать соответствующими знаниями и навыками так же, как и основами стихосложения, сочиняя стихи.

— В последние годы ты непременный член жюри и руководитель творческих мастерских на многочисленных фестивалях. По твоему наблюдению их участников объединяет с бардами твоего поколения только формальное определение — пишут и поют, или же это действительное продолжение традиций поэтической песни.

— В том то и дело, что традиции постоянно подвергаются попыткам ревизии. Причем, что самое страшное, людьми зачастую не знающими или не понимающими традиций и смыслов, людьми, принадлежащими, по сути, иным "ведомствам". Преемственность действительно под угрозой. Вплоть до того, что появилось немало людей именно во вроде бы нашей среде, отрицающих ценность, например, творчества Ю.Визбора, а зачастую и вообще всех предшественников. Всех, кто приходит к нам, по старой традиции не принято отталкивать. А вот это, по-моему, зря. Главное понять, что это не вопрос вкуса.

— Ты далеко не в первый раз в Америке, но впервые приезжаешь с презентацией.

— Слово заезженное и противное. Давай проще, я действительно хочу представить свой диск-двухплитник и новую программу, составленную из песен последних лет. Хотя будем реалистами, без старых песен встречи невозможны. Я далеко не в первый раз в Америке, но в этот приезд собираюсь в места, где доселе не был. Но в каждом из них есть друзья и приятели. Так что до встречи.

Б. Косолапов.