Вот уже почти 15 лет, как ее нет с нами. 15 апреля 2007 года ей бы исполнилось 50. Той, чьими песнями восхищались в Америке — даже те, кто не понимал русского — за дар невероятно заразительного жизнелюбия и бескомпромиссной гражданственности. Поэта, которого до сих пор чтят и помнят в России, где ее известность, впрочем, никогда не была соразмерна уровню таланта и души. Она умерла в 35 лет. В самом расцвете женской красоты и совсем неженского поэтического дара. Она – Катя Яровая.

Эта статья писалась между 12 декабря и 15 апреля. День смерти и день рождения. Номер журнала должен выйти в солнечный апрельский день. День рождения Кати Яровой.

Когда я начинала писать статью о Кате, то решила выяснить, знают ли о ней что-нибудь сегодня в России. В Интернете нашлось всего две статьи. И сотни интернет-страниц, на которых люди по обе стороны океана спрашивают друг у друга: "Вы не знаете, как найти тексты и аккорды песен Кати Яровой?", обмениваются крохами информации: "Я сегодня познакомился с творчеством барда Кати Яровой, шлю тебе ее стихи. Это что-то потрясающее, если что-то еще о ней обнаружу, сообщу".

12 декабря 2006 года исполнялось 14 лет со дня смерти Кати Яровой. Каждый год в этот день у сестры Кати — Елены Яровой собираются любящие Катю люди. И всегда это бывают удивительные вечера. Через столько лет после Катиной смерти почему-то оказывается, что число людей, любящих ее, не уменьшается, а увеличивается. В день памяти Кати бывают удивительные встречи и рассказываются удивительные истории.

Бизнесмен Денис Чачхалия был в гостеприимном доме Кати всего один раз. Вместе с женой Марией они привезли подарок — изданную ими книгу об Абхазии. Денис рассказал, как впервые услышал Катю Яровую на защите диплома в Литературном институте. Единственный случай в истории Литературного института: диплом защищался под гитару, и комиссия аплодировала автору песен. Покоренный Катиным творчеством, Денис помог организовать концертную поездку в Абхазию. Там у Кати родилась одна из самых пронзительных ее песен. Катину "Абхазию", по свидетельству Дениса, люди слушали и пели на улицах, в магазинах, такси за несколько месяцев до предсказанной Катей беды...

Оля Малова, одна из тех подруг, с кем когда-то пили кофе "из чашечек саксонских", недавно заехала в подмосковную типографию за сигнальным экземпляром собственной книги. В витрине издательства на нее... смотрела книга – Катя Яровая "Из музыки и слов". "Это был единственный экземпляр. Катин привет мне". Книгу она готова была приобрести за любые деньги, но получила, как все от Кати – даром. А когда Оля Гусинская спела песню Кати об отце, зазвонил телефон – из Челябинска звонили отец Кати и ее брат Гриша. Отозвавшиеся – ни минутой раньше, ни минутой позже – вот так, сразу же после переданного им Катей привета...

Из Екатеринбурга родом,

Екатериною наречена,

Я под апрельским небосводом,

Я ранним утром рождена!

Катя родилась ранним утром 15 апреля 1957 года в поселке Верхняя Пышма под Свердловском (Екатеринбургом), в семье яркой и необычной – мама, Эльга Васильевна — режиссер, папа, Владимир Самойлович Цукерман – философ, социолог.

Катя росла восприимчивым и спокойно-жизнерадостным ребенком. С детства ей было дано свойство улавливать неожиданные и смешные черточки в самых обыденных явлениях жизни. Свойство, которое в будущем станет одной из ее основ ее характера – многочисленные друзья Кати, которыми она мгновенно обрастала всюду, куда бы ни приезжала, будут покорены ее умением превращать обычный разговор в праздник всего лишь точной и до колик смешной словесной характеристикой некоторых его фрагментов.

В 1971 году семья (уже без отца) переехала в Москву, Катя окончила здесь школу, но с призванием долго не могла определиться, все время пробовала разные роли: то, готовясь поступать в театральное училище, работала кастеляншей во МХАТ, администратором в Учебном театре ГИТИС, то, разочаровавшись в будущей профессии, легко и с неиссякаемой жаждой и интересом бросалась в "море с названием "Жизнь"...

Мы видели, как нас с тобой несло

Сквозь мириады звезд, веков и странствий,

И как микроскопически мало

То место, что мы заняли в пространстве.

Умение Кати любить жизнь и быть в гуще самых интересных событий отмечали все. Катя впитывала жизнь с жадностью, словно знала, что каждый день – дар, за который нужно благодарить. Кого – тогда Катя еще не понимала. Она вышла замуж за молодого талантливого режиссера Валеру Рыбакова. После блестящей защиты его диплома уехала с ним в Хабаровск.

Закружим, полетим с тобой однажды утром сонным,

Как страшно, как прекрасно быть бездомным,

И ничего у Бога не просить.

Они были невероятно красивой парой – оба юные, талантливые, остроумные, с блестящим будущим. Вскоре у Кати и Валеры родилась дочка — Катя-маленькая. С ней, годовалой, Катя-большая предприняла смелое летнее путешествие к югу, переезжая с место на место, впитывая легкость и пьянящую свободу южной неги. Предпоследняя точка ее путешествия была абхазское село Ингири, сюда к Кате приехала сестра Лена. Вечером Катя предложила ей: "Посидим на крыльце. Я спою тебе свои новые песни".

В ту ночь все казалось волшебным. Над сестрами раскинулось теплое звездное небо, в воздухе тонко звенели цикады. Лена позже вспомнит то первое незабываемое впечатление: "В этих потрясающих декорациях Катя дала свой удивительный концерт. Я была ее единственным слушателем. Она пела песни, написанные этим летом. Я слышала их впервые. Их было много. Одна лучше другой. Я была потрясена. На моих глазах произошло чудо. Моя сестра, близкая и знакомая до мелочей, уже была не просто моя сестра. Это был поэт... Ее как будто прорвало. И стало ясно, что писать песни – это и будет делом ее жизни".

Я не боюсь ни с кем сравненья,

Пускай летят года.

К лицу мне все мои творенья,

К лицу любые города.

И мне к лицу, могу сказать я,

И ожерелье синих гор,

И моря голубое платье,

И неба головной убор...

... Тягаться кто со мной посмеет?

Мои не считаны года.

Ведь я Земля, богиня Гея,

Прекрасна, вечна, молода!

Катя пела от первого лица, а Лена думала о том, что это так похоже на нее, на саму Катю: "казалось, она сама неотъемлемая часть этого сада, этой ночи, этой земли, молодая, красивая, недавно родившая женщина, которая открыла в себе Божественный дар и вложила в свои песни любовь и восхищение этим удивительным, этим прекрасным миром".

Лучше, чем Лена, наверно, трудно сказать о том чувстве, которое охватывает при чтении стихов и слушании песен Кати Яровой.

Катина неистребимая жажда и любовь к жизни нашли новое русло – поэтическое и хлынули туда неудержимым потоком. Теперь она точно знала свое призвание. Когда Катю пригласили на концерт в США, ее попросили рассказать о себе – "Начала писать песни в 25 лет, сейчас их более трехсот. До этого никогда ни песен, ни стихов не писала. Нормально человек проходит через периоды подражания, развития – у меня ничего этого не было". Это не значит, что Катя не ценила никого из современных ей поэтов. Ценила и любила Вертинского, Галича, Высоцкого, Окуджаву, Кима, Новеллу Матвееву, Веронику Долину. Преклонялась перед Бродским. Но писала всегда – как дышала, как жила — без оглядки на других.

Стихи того лета Катя послала на конкурс в Литературный институт и была принята на курс Льва Ошанина. Училась с удовольствием, правда, уже в институте определила, что "есть предметы, по которым иметь что-то выше тройки нормальному человеку стыдно". Катины острые наблюдения над советским бытом и бытием выльются в "песни протеста" (по выражению Кати) — неожиданные только на первый взгляд. Часто темой их будут неординарные личные впечатления. Целый год Катя жила... в "Красном уголке" общежития (помните такое?!).

Я живу себе в нирване,

В самом Красном уголке.

На просвет, как на рентгене,

Но ведь не на Колыме,

И не в огненной геенне,

Не в больнице, не в тюрьме...

Катя словно вписывала жизнь в стихотворные строки – все, что ее волновало, выплескивалось на бумагу очень ясными, без экивоков и иносказаний, строчками.

Поразительное, без сентиментальных красивостей, признание в любви к отцу, когда-то ушедшему из семьи.

Ты уходил куда-то далеко,

А я на кухне грела молоко.

Ты уходил куда-то на века,

И сдул меня, как пенку с молока.

Сейчас строчки Кати смотрятся и читаются, как почти классические – настолько невероятна в них для конца двадцатого века ясная гармония мысли, чувства и связывающей их в единое целое формы. Но тогда строчки эти выплескивались на бумагу страстно и безоглядно, словно дань жизни, даровавшей ей поэтический талант.

Не музыкант и не певец –

Поэт бродячий –

Властитель дум и душ ловец

Поет и плачет.

И оценить нельзя его

Души весомость,

Когда не весят ничего

Ум, честь и совесть.

Законы времени строги

К единству места,

К единству чувства и строки,

Поступка, жеста...

Каждый концерт Катя начинала с песни-благодарности — "Гномик", посвященной дочери, Кати-младшей. Именно с ее рождением Катя обрела дар песенного слова.

Дочери

Жил на свете гномик,

Он был ужасный комик,

Он любил варенье

И под настроенье

Тихонечко свистел:

фюить-фью, фюить-фью,

фюить-фью, фюить-фью, фюить-фью.

Жил один слоненок,

Совсем еще ребенок,

И он любил варенье,

Но под настроенье

Тихонечко пыхтел:

упфу, упфу,

упфу, упфу, упфу...

Любовь неутоленная – Катина главная тема наряду с любовью к жизни и бескомпромиссностью к фальши, в том числе политической.

Не попадала в глаз,

А попадала в бровь,

Лезла в такую грязь,

Искала тебя, Любовь...

...По свету бродит одинокая,

Самоубийцею под окнами

Моя Любовь неутоленная

Как головешка обожженная

По свету бродит обнаженная

Моя душа испепеленная...

Ее "гражданские" песни не случайно позднее стали сравнивать по силе воздействия и "снайперской точности" наблюдений с песнями Галича. Когда Кате предложили издать сборник только лирических песен, она отказалась, считая, что без гражданских песен он будет односторонним. Живой и искренний интерес к политической теме и желание писать об этом песни – сам по себе дар, для женщины уникальный.

Третьей Катиной темой, исподволь мерцающей в ее поэзии, стала Смерть.

Мы живые пока. Мы глядим друг на друга.

Взглядом, будто лучом, освещая любимые лица.

Снова осень и мы не выходим из этого круга,

Мы втянулись в него, и теперь мы хотим повториться.

В 1990 году Катю пригласила в Америку дать несколько концертов для студентов славянского отделения профессор русского языка Джейн Таубман. Там Катю настиг диагноз-приговор: у нее рак. Тогда Катя выжила благодаря Джейн и ее мужу Биллу, сумевших организовать необходимую помощь. Когда Катя чуть-чуть поправилась, она тут же стала давать концерты. "Везде, куда звали — пишет сестра Лена, — словарик в руки – и в самолет". 50 концертов. Почти вся Америка.

То живу я в доме этом,

То живу я в доме том,

Очень трудно жить поэту,

Не имеющему дом...

И везде – восхищение и восторг от Катиных песен, от нее самой. Она заражала своим неисчерпаемым жизнелюбием и юмором даже тех, кто не понимал русского.

...вижу Ангела в халате –

Я у Бога на весах.

То ли я еще в палате,

То ль уже на небесах

Когда в мае 1991 года Катя вернулась в Россию, телефон в ее пятиэтажке разрывался днем и ночью – столько людей хотели с ней встретиться, поддержать ее в борьбе с болезнью. Катя всегда притягивала к себе множество людей. Основное слово в воспоминаниях о ней многочисленных друзей – "радость". Катя всегда умела щедро и без различий в степени близости дарить радость всем, кто в ней нуждался.

"Дружба наша оказалась избавленной от быта и обыденности: встречи с Катюшей были редки, но метки. Это был праздник взаимной приязни, пир импровизации... Я это к тому, что Катя осталась для меня человеком абсолютно радостным" (Владимир Вишневский).

Она смогла радоваться даже, когда, оказавшись в 1992 году в Америке с дочкой, узнала о рецидиве рака. Радовалась до последних дней тому потоку любви и участия, что хлынул на нее со всех сторон. После того, как Катины друзья из России написали коллективное письмо, под которым подписались Белла Ахмадулина и Андрей Битов, Андрей Вознесенский и Евгений Евтушенко, Юнна Мориц и Булат Окуджава и многие другие, Кате стали писать письма совершенно незнакомые люди. Вкладывали в конверт деньги, кто сколько мог. Писали те, кто был на ее концертах. И те, кто не был. Но в каждом письме было – "Дай Вам Бог здоровья. Будем молиться о Вас".

"Все годы нашей дружбы Катя была для меня главным человеком в жизни – по ней я мерила и себя, и жизнь. Щедрость, мужество, ум, неиссякаемое остроумие, тонкость, красота, ясность мысли – огромная любовь и талант к жизни во всех ее проявлениях, от одежды до человеческого общения. Именно словом "любовь" мне хочется сказать о Кате. Она была наделена даром дружбы и любви в самой высшей степени" — Оля Гусинская.

Катя умерла 12 декабря 1992 года в больнице новосибирского Академгородка. За три дня до смерти она крестилась.

Переходим и мы, разлетаясь комочками света,

Но совсем не исчезнем, ведь солнечный свет матерьялен,

Так нам кажется, но ничего мы не знаем про это.

Снова осень, и мир за окном безнадежно реален.

Связи тонкая нить не видна. За нее и держись.

Ведь любовь не кончается. Просто кончается жизнь.

P. S. Дочь Валерия Рыбакова и Кати Яровой Катя-маленькая живет и учится в Париже, в Сорбонне. Однажды, двоюродный брат Миша, приехавший навестить Катю-маленькую из Америки, привел ее в парижский русскоязычный клуб авторской песни. И оказалось, что песни Кати Яровой там не просто знают – их очень любят. Катя Рыбакова не только подготовила целую программу из песен мамы (удивительно, но голоса Кати-старшей и Кати-младшей оказались очень похожими!), но и перевела несколько песен на французский. Аккомпанирует себе Катя на гитаре мамы, когда-то перевезенной во Францию из России как самое дорогое. Одним из событий, изменивших ее жизнь, Катя считает вечер-концерт памяти Кати Яровой, прошедший в Москве в 2003 году. Тогда она держала в руках первую посмертную книгу маминых стихов, выпущенную как раз к этой дате – 10-летию со дня смерти. Тогда она начала узнавать свою маму как поэта. В детстве для Кати-маленькой песни мамы были ее "мишками-игрушками". Сейчас, исполняя и переводя на французский, уже повзрослевшая Катя Рыбакова ощущает песни мамы не только как огромный дар, но и ответственность.

Каждый год в Америке 12 декабря и 15 апреля по общенациональному радио выходит программа о Кате Яровой, подготовленная Аллой Кигель. После передачи в студии не смолкает телефон – люди благодарят за возможность встречи с Катиными песнями.

15 мая в концертном зале "Гидрометцентра", где когда-то выступала Катя Яровая, состоится концерт Кати Рыбаковой, посвященный памяти мамы. А к декабрю ее друзья хотят воплотить замечательную идею – издать диск песен Кати Яровой, исполненных современными авторами-исполнителями. И, конечно, чтобы какие-то песни спела Катя-младшая. А самые нежные песни исполнили бы... дети.

Все, что имело вес,

Вдруг стало невесомым.

Прощай, страна чудес,

Я скоро буду дома...

Я поплыву наверх,

Где небо голубое,

Как жалко, что вас всех

Взять не смогу с собою...

Любовь Павличенко

Автор выражает благодарность Елене Яровой, статья которой "Любовь не кончается" из книги "Катя Яровая. Из музыки и слов. Песни и стихи", была использована при подготовке данной статьи.