Лето – время бардов. В этом году, помимо всем известного Грушинского, зафиксировано рекордное количество фестивалей авторской песни; только крупных – около 400 в России и по всему миру. При этом жанр авторской песни с точки зрения шоу-бизнеса остается самым низкодоходным

Любовь, как известно, придумали русские, чтобы не платить. То есть другие народы, конечно, догадывались о чем-то таком, но не хотели делать из мухи слона. Искренность тоже придумали мы, но уже с другой целью: чтобы нам за нее платили. В любой культуре она является бонусом к чему-то вещественному, материальному, и только у нас искренность – самоценный товар. И на все потуги попсы – на все их клипы, скандалы, шоу, пиар белыя и малыя – барды (как своеобразный символ русской культуры) отвечают одним, но убийственным аргументом: зато вы искусственные, а мы – настоящие! (И ведь это правда, что самое удивительное – А. А.) Если стилистически (и очень грубо) попытаться обозначить местоположение барда в общей палитре песенной культуры – это все, что располагается между Шевчуком и Розенбаумом. Жанр насколько демократичный, настолько и хрупкий: стоит "соврать", как мгновенно из-под маски "барда" проявляются ушки и хвост блатаря, пошлого эстрадного говоруна или зайки-графомана...

Потенциальное число потребителей бардовской песни в мире – не менее 8-10 миллионов слушателей. Российскую публику можно разделить на три условные категории: бизнес-интеллигенция (40-50-летние поклонники жанра, добившиеся успеха в жизни, они же – основные спонсоры жанра), их менее удачливые одногодки (бывшие физики и лирики, а ныне простые бюджетники, которым "приятно вспомнить молодость"), а также дети семидесятников, которых, как ни странно, в последние пять лет тоже потянуло на прекрасное.

Гонорары

Основной и почти единственный способ заработка у бардов – концерты. "Войдя в рынок", барды четко разделились на профессионалов и любителей – тех, кто сочинением и исполнением зарабатывает себе на жизнь, и тех, кто поет, когда "душа просит". Душа, впрочем, "просит" у многих тысяч, но из всего поющего и плачущего под гитару люда только примерно 20-30 исполнителям в России за это сносно платят. Профессионалом здесь считается тот, у кого в месяц бывает от 8 до 12 концертов, а залы – не меньше 300–400 человек.

Основные концертные площадки – московские клубы "Гнездо глухаря", "Дракон", "Мажор", залы в ЦДХ, ЦДЛ. Гонорары бардов могут колебаться от 200 до 2–3 тысяч долларов за концерт и зависят от количества людей в зале, а также статуса артиста. Наиболее успешны те, у кого оба критерия совпадают – классики жанра Никитин, Городницкий, Ким, Щербаков, Вероника Долина, братья Мищуки, Леонид Сергеев, с недавних пор – Тимур Шаов, Наталья Дудкина... В исключительных случаях – как у Олега Митяева – гонорары могут доходить и до 5 тысяч долларов за концерт. Митяев вообще – безусловный лидер жанра. Только он способен собирать по "два МХАТа подряд" по недешевым билетам, вкладывать деньги в рекламу и жить с размахом поп-звезды. Митяев идеально сочетает в себе качества продюсера и автора-сочинителя шлягеров, то есть песен с запоминающейся мелодией, что для бардов редкость.

Для тех, кто зарабатывает по-прежнему "кустарно-демократическим способом" – то есть дает квартирные концерты, возможности тоже расширились. Схема непритязательна: допустим, вы приглашаете своего любимого барда в Израиль, в интернете размещаете объявление о концерте; в назначенный час на вашей квартире собирается 30–40 человек, один билет стоит, скажем, 20 шекелей (пять долларов). Итого – 200 долларов, плюс долларов на сто автор продаст дисков, плюс удовольствие от общения и пения. Также бардам изредка платят за работу в жюри всевозможных фестивалей и конкурсов. Впрочем, на той же "Груше" "гонорар" означает бесплатные проезд, питание, проживание и небольшие суточные.

Способы заработка

Другие статьи доходов любого музыканта – выпуск альбомов, продукции, видео – у бардов практически не работают. По разным причинам. Например, считается, что в России никто не станет носить майку с изображением Высоцкого или Окуджавы – ведь "любовь к Высоцкому" есть вещь внутреннего, непоказного порядка. Таким образом, ключевые принципы жанра (интимность, доверительность, глубина) опять работают против его капитализации.

Запись качественного альбома обходится бардам в 7–8 тысяч долларов и, как правило, не окупается. Альбомы выпускают при поддержке спонсоров, аранжировки можно делать на компьютере – большинство бардов все-таки образованные люди. Это и счастье, и одновременно беда жанра, потому что любители авторской песни – тоже люди технически подкованные. Их психология – это по-прежнему часто дикая смесь либерала в политике и социалиста в экономике. Соответственно ничто не заставит такого человека покупать лицензионный диск. Большинство бардовских записей скачивается из интернета, что на корню убивает саму идею коммерциализации жанра. Зато любой начинающий автор от Камчатки до Нью-Йорка благодаря интернету получил возможность прямого общения со своей аудиторией.

Выпуск диска для барда – не способ заработка, а дело престижа и элемент рекламной поддержки. Олег Митяев: "Я беру с собой на гастроли в другие города сотню кассет не для того, чтобы их продать, а чтобы они разошлись по людям. Пусть понаделают хоть сто бесплатных копий с одного диска – зато когда я в следующий раз приеду туда на концерт, ко мне гарантированно вдвое больше людей придет". Только 10 % издаваемых дисков авторской песни продается в музыкальных магазинах, остальное – на концертах и фестивалях. При том, что от 50 до 70 % издаваемых дисков у бардов вообще расходится бесплатно – в качестве подарков и промо-материалов. Это прямо противоречит западной практике: там устраивают концерты, чтобы человек купил диск, а у нас раздают диски, чтобы человек пришел на концерт. Такая вот фишка из серии "умомроссиюнепонять".

Фестивали

Еще в конце 1980-х, когда барды начали собирать стадионы, многим казалось, что жанр вышел "на большую дорогу". Знаменитый Грушинский фестиваль, куда год от года приезжало все больше народу (50–100–200 тысяч), кажется, был лучшим доказательством этого тезиса, но потом случилось странное. Как только "Груша" стала источником немалых доходов (говорят, аж три годовых бюджета Самары) и местом проведения массового досуга (того, что с ударением на первый слог), она перестала быть фестивалем авторской песни и стала выездным Днем города Самары. Зрители – в основном жители города и окрестностей – приезжают и "стоят" тут заводами и районами, играют в футбол, пьют пиво, и пожелание у них только одно – чтобы музыка "не мешала".

Оказалось, что жанр – не резиновый и больше определенного числа зрителей просто "не выдерживает". Фестиваль "дышит", только если количество публики не превышает определенного порога (для города-миллионника – 3 тысячи человек, для небольшого города – 500). Именно столько людей способно к самоорганизации без привлечения местных властей (охрана, медобслуживание, уборка мусора). Фестиваль "живет" только в том случае, если не является для организаторов основным источником доходов, коммерческая выгода не должна убивать интимную доверительную атмосферу.

В этом смысле примечателен бард-фестиваль "Хорошо жить на Востоке" (возле Нью-Йорка): чтобы попасть на него, надо заранее отправить заявку, на входе – фэйс-контроль. Так решается стариная проблема "отсекания хвостов": чтобы количество зрителей не мешало качеству мероприятия. Порой бард-фестивали принимают вид весьма экзотический. Например, фестиваль "Дуговка", что возле Хайфы (Израиль): по выходным солдаты израильской армии, сложив в пирамиду винтовки М16, сидят у костра из эвкалиптовых сучьев и хором поют "Милая моя, солнышко лесное"...

Евгений ВДОВИН, продюсер музыкального издательства "Музпром-Эмо": – Насколько популярен жанр авторской песни? В любой стране тех, кто понимает толк в хорошей поэзии, песне, книге, почти одинаков – процентов десять. Основная наша аудитория, может, и бедна, но умна – причем у этой прослойки людей, как правило, совпадают культурные, политические предпочтения и высокий уровень образования. Получается, что это наиболее точный прообраз российского среднего класса. И надо быть полным идиотом, чтобы эту аудиторию упустить.

Андрей АРХАНГЕЛЬСКИЙ

В материале использованы фотографии: Алексея БОЙЦОВА/RUSSIAN LOOK, Сергея ИСАКОВА