Недавно в нашем городе выступил известный автор-исполнитель Олег Митяев. Концерт при полном аншлаге прошел в зале филармонии.

Бард исполнил как новые песни, так и давно полюбившиеся поклонникам его творчества. А перед выступлением ответил на вопросы корреспондента "Берега".

– С 2000 года существует Фонд Олега Митяева, который проводит благотворительные концерты и несет в мир доброе и светлое. Вы сами всем занимаетесь или кто-то помогает?

– Родственники помогают... Фонд существует в Челябинске, а там живет мой сын Сергей, который, кстати, произвел на свет Олега Митяева-младшего – ему сейчас 3 года. Так вот, Сергей работает в этом Фонде. А вообще создавался Фонд так – пришли мои друзья и спросили: "Можно мы сделаем благотворительный фонд Олега Митяева?" Я говорю: "Ну, делайте!"

– А сын Филипп чем занимается?

– Ищет себя. Тяжелый рок, тяжелый случай... Его группа называется "Дети Гетте".

– В одном благотворительном концерте вы вышли на сцену в Макаревичем, Кобзоном, группой "Уматурман". А вообще для вас имеет значение, какие музыканты выступают с вами в одном программе?

– Конечно, имеет. Как-то, лет 7 назад, я выступал на "Шансоне года", после чего мне стало очень не хорошо. Какие-то бандиты гуляют, и я должен после этого выйти и участвовать в этом шабаше. С тех пор уклоняюсь от подобных мероприятий.

Вообще, меня удручает, что народ слушает подобную музыку. Вот сегодня я размышлял о феномене Стаса Михайлова. Мне кажется, что его бешеную популярность можно объяснить только "обыдлением" страны. Если бы Елена Камбурова или Юлий Ким собирали Кремлевский дворец, я бы им завидовал. А тут и завидовать нечему. Собирать большие толпы людей получалось и у "Ласкового мая", только ведь важно, кто приходит на твой концерт...

– В 88-м году вы выступали у нас в ДК Коминтерна и там вас спросили, правда ли, что движение авторской песни умерло. Вы тогда не ответили ничего, а сейчас что скажете?

– Теперь я знаю, от кого пошли тогда те слова – от Булата Шалвовича Окуджавы. По большому счету это так. Я недавно прочитал книжку Василия Аксенова "Роковая страсть", где рассказывается о жизни бардов. Книга полудокументальная, но Аксенов изменил всем имена. Например, Владимир Высоцкий в книге – Влад Вертикалов, Окуджава – Кукуш Октава, Евгений Евтушенко – Ян Тушинский, Андрей Вознесенский – Антон Андреотис, Белла Ахмадулина – Нэлла Аххо. И там описывается, как они дружат семьями, гуляют по Коктебелю, возмущаются вместе Пражскими событиями 86-го года... Вот та авторская песня действительно умерла. Некоторые физически умерли, у других значительно сузилась аудитория. Но если в целом, движение никогда не умрет... Акыны, скоморохи и прочие барды всегда были и будут.

– Молодежи много на ваших концертах?

– Особо много молодежи я не вижу, но она есть. Я как-то у Эльдара Рязанова, который тоже является моим соседом (Олег Митяев, Эльдар Рязанов и Виктория Токарева живут в подмосковном поселке Ватутинки – прим. авт.), спросил: "Как же мы с вами дружим, ведь у нас разница в 30 лет! Это же абсолютно другое поколение!" На что Эльдар Александрович ответил: "Ну, мы же дружим не по горизонтали, а по вертикали!"

– Скажите, а вы романтик?

– Нет! И я всегда об этом говорю. Я лирик. Романтики – это те, кому не нравится жизнь, и они придумывают новую действительность, алые паруса и все прочее. А лирик – это тот человек, который любит эту жизнь и поэтизирует окружающую действительность.

– Вы один из немногих авторов-исполнителей, кого президент удостоил звания народного артиста РФ. Вы были удивлены? Бардам ведь редко присваивают подобные звания... Или вы не считаете себя бардом?

– А я и не считал никогда. Мне все равно, как меня называют. Как назовут, так и хорошо. Я всегда вспоминаю смешной случай, когда на остановке один пьяный парень с гитарой пытался протиснуться в переполненный автобус и кричал: "Подвиньтесь, пропустите, я же бард!" А что касается званий... Есть такая женщина – Капитолина Сундукова. Она мой директор, продюсер и пресс-атташе в одном лице. Так вот именно благодаря ей я и получил это звание. "Народного артиста" надо было дать ей, потому что я бы никогда не смог окунуться в эту бумажную волокиту.