Посвящается детям изменников Родины

Я эту книгу в нынешнем, книжном виде, не читал. Только в руках держу. Я читал ее давно, в оригинале, если можно так сказать. Эти листочки, дошедшие из лагеря. Но тогда я был помоложе и покрепче духом. А сейчас уже не могу. Сил не хватает...

Теперь, видя Юлия Кима по телевизору, слыша его песни, к примеру, всенародно любимые из "Бумбараша", вы будете знать, что Юлику было полтора года, а его старшей сестре Алине три с половиной, когда их отца журналиста Ким Чер Сана расстреляли, а их маму, школьную учительницу русского языка и литературы Нину Всесвятскую, бросили за колючую проволоку... Она, Нина Всесвятская, в одно мгновение из учительницы стала чесеиркой – членом семьи изменника Родины. И трехлетняя Аля с полуторагодовалым Юлей тоже стали чесеирами. Тут власть не утруждалась даже подобием законов. Какие там законы! Детей и женщин уничтожали по ведомственной инструкции.

Из приказа наркома внутренних дел СССР Ежова от 15 августа 1937 года "Об операции по репрессированию жен и детей изменников Родины":

"Особое совещание рассматривает дела на жен изменников Родины и тех детей старше 15 лет, которые являются способными к совершению антисоветских действий".

"Грудные дети направляются вместе с осужденными матерями в лагеря, откуда по достижению возраста 1–1,5 лет передаются в детские дома и ясли. В том случае, если сирот (дети названы сиротами при живых матерях. – С.Б.) пожелают взять родственники (не репрессируемые) на свое полное иждивение, этому не препятствовать".

Алину и Юлика увезли в Наро-Фоминск бабушка и дедушка – врачи Валентин Васильевич Всесвятский и Елизавета Осиповна Успенская. В письмах к дочери они рассказывали, как растут дети под присмотром няни Гани. (Счастливая судьба! Говорю без иронии. Бабушка и дедушка, няня...) А их мама там, в лагере, перекладывала эти рассказы в смешные детские стихи. Иллюстрации к этим стихам там же, в лагере, рисовала художница Лизико Кицмарашвили, вдова расстрелянного секретаря Тбилисского горкома партии, у которой тоже остался сиротой при живой матери маленький сын. Нина и Лизико складывали из стихов-рисунков книжки-самоделки: для своих подруг по лагерю, для их детей...

Кстати, одну из таких книжек-самоделок Елизавета Осиповна Успенская отнесла в 1940 году в издательство "Детская литература". Мало ли что, а вдруг... Книга не вышла. Но редакторша отметила: "Чувствуется, что мать знает все мелочи жизни детей, постоянно находится с детьми...".

По сути, половина из нас – дети и внуки отцов и матерей, бабушек и дедушек, брошенных в те годы в лагеря, расстрелянных и замученных. Посмотрите еще раз на картинки, почитайте стихи. Это они, наши папы и мамы, для нас писали и рисовали за колючей проволокой.

Хорошо, что Юлий Ким такой знаменитый. Значит, заметка моя привлечет больше внимания. А то ведь у нас пожилые люди с портретами Сталина на улицах – привычное дело. Мало того, появились юноши, которые скандируют: "Сталин! Берия! ГУЛАГ!". Скорее всего, обыкновенной памяти человеческой у них нет. Не сказали им. Не рассказали. А человек без памяти и знаний – машина-зомби. Введут в него одну мыслишку-программу – и пошлют куда угодно и на что угодно. Так это делается и делалось во все времена.

Сергей БАЙМУХАМЕТОВ