В 1978 году Булат Окуджава задумал организовать секцию поющих поэтов при Союзе писателей СССР. Для представления жанра авторской песни он пригласил Александра Дольского. Вторым поэтом – по удивительному созвучию – была Вероника Долина. Однако эту идею так и не удалось реализовать. Поэзию всегда считали делом неблагонадежным. И активно внушали гражданам: "поэтом можешь ты не быть, а гражданином быть обязан". А уж поющие поэты воспринимались как нечто совсем подозрительное.

Прошло двадцать четыре года, и Александр Дольский стал первым лауреатом премии Булата Окуджавы. А совсем недавно – 9 мая 2004 года – поклонники поэтов поющих и не поющих всенародно отметили юбилей Булата Шалвовича.

Хотя барды в нашей стране бывали разные. И все-таки лучшие – отменные поэты, которые даже и не надеялись, что их стихи когда-нибудь напечатают. Возможно, поэтому они начинали петь и шли "в народ". Но уже в восьмидесятые годы питерский бард Александр Дольский собирал аншлаги в Олимпийском комплексе Москвы. Большинство песен цензурного благословения не имели, и это высоких начальников страшно нервировало. И созрело "мудрое решение" – отправить группу чиновников на концерт, дабы они все тексты "проинспектировали". Сидят важные чины в ложе – лица непроницаемые. Дольский поет. Зал аплодирует. В антракте подошел к Дольскому приятель, что сидел поблизости от проверяющих, и сообщил: "Им нравится. Но им не нравится, что им нравится..."

Сочинять стихи Саша Дольский начал классе в третьем и больше уже никогда не переставал. Через три года судьба предоставила ему возможность выбора: на улице он встретил пожилого человека, который тащил тяжеленные стопки книг. Юный школьник помог донести их до дома. Так он познакомился с Николаем Васильевичем Клементьевым, который преподавал в педагогическом историю живописи и литературы и обладал уникальной по тем временам библиотекой. В те времена только за хранение некоторых книг можно было легко оказаться в тюрьме – Гомер, Гумилев, Бодлер, Фейхтвангер, Есенин. Старый да малый подружились. И весь мир для Саши Дольского стал поводом для стихотворчества. "Проблемы были только с рифмами, потому что в юности слов знаешь мало... А теперь я могу писать двадцать четыре часа в сутки..." И как писать!

Творчество Дольского изучают в школе, а западные слависты пишут научные работы о его поэзии. Только в России его до сих пор называют бардом.

Но и гитара возникла в его жизни не случайно. Он мечтал стать гитаристом. Занимался фанатично, по восемь часов кряду, и только дикий голод возвращал его в реальный мир. Тогда он и замечал, что уже вечер... Струны у гитары были металлические, и от упорных стараний пальцы на левой руке стирались до крови. Это потом – с опытом и мастерством – придет чутье на верное экономное движение, удивительная чуткость пальцев, на которых сегодня даже намека на мозоли нет, несмотря на многочасовые концерты.

Окончив в городе Свердловске школу (почти на отлично – только по русскому языку была четверка), Саша решил ехать в Киев. Именно там в консерватории был единственный в стране класс гитары. Но от этого шага Дольского отговорил его учитель – Лев Алексеевич Войнов. Россия, дескать, не Испания, где гитару боготворят, скорее пьяницей станешь, чем до сцены доберешься. И Саша Дольский поступил в Политехнический институт и стал концертирующим студентом. Будущий кандидат математических наук самозабвенно ездил по деревням и селам с компанией консерваторских друзей, пел свои песни, на ходу сочинял частушки о местной жизни, играл на саксофоне, контрабасе, заменял конферансье, и все это сопровождалось оглушительным успехом и оценивалось десятью рублями за каждое выступление.

А пластинки с песнями Александра Александровича появились на свет благодаря Аркадию Райкину. Он ходил по инстанциям, уговаривал начальников, придумал "легенду", что Дольский дескать, никакой не бард, посягающий на власть, а скорее французский экспрессионист, современный Вертинский. А все, что он делает, непременно напоминает этакий декаданс, Серебряный век. Худсовет фирмы "Мелодия" зацепился за эту "легенду", и песни, наконец, вышли – в десяти альбомах тиражом около девяти миллионов.

Но и сегодня многие песни Дольского остаются безымянными – их считают народными. Ни один человек не смог назвать мне автора строк той знаменитой песни, что звучит в фильме "Трактир на Пятницкой". Все уверены: это "старинный белогвардейский романс". Но спеть несколько строчек может практически каждый: "Кто сберег свои нервы, тот не спас свою честь...". А любители песен у костра до сих пор напевают под звездами "Я хочу любить и быть любимым. Я хочу, чтоб не болела мать..." И не знают, что "Исполнение желаний" – это песня Александра Дольского. Впрочем, Александр Александрович не в обиде, ведь быть "народным" не так уж плохо. "Пусть поют. И пусть желания исполняются".

Ирина Жукова