Начало пятидесятых годов прошлого века. Последние годы сталинского правления. В мире уже разгорается "холодная война", в Корее идет война, самая что ни на есть "горячая", а советская страна только начинает приходить в себя после разрушений, вызванных другой войной – Великой Отечественной.

Писатель, поэт и бард Михаил Анчаров метко сформулировал это время глазами человека своего, прошедшего войну поколения:

Мы почти не встречали

Целых домов,

Мы руины встречали

И стройки.

Стройки тоже были разные – от московских сталинских высоток до типовых бараков, возводимых пленными немцами.

В это самое время новое молодое поколение вырастает, получает "путёвку в жизнь" в виде аттестатов зрелости, и многие представители этого поколения пополняют ряды советского студенчества.

За спиной у этих мальчишек и девчонок уже было далеко не безоблачное детство. Они познали военную эвакуацию, голод, а некоторые на своей шкуре испытали ощущения, связанные с навешанным на них клеймом "детей врагов народа". Это – про тех, чьи родители были репрессированы в суровые предвоенные годы.

Не стоит объяснять, что с таким ярлыком этим ребятам были закрыты двери в большинство престижных вузов страны. И у них был выбор: поступать в технические институты узкого профиля, или педагогические. Среди детей репрессированных было много потомственных интеллигентов, поэтому педвузы были в те годы своеобразными островками "вольнодумства". Хотя, казалось бы, время для вольнодумцев – совсем не подходящее. И всё же...

Московский государственный педагогический институт (МГПИ) начала пятидесятых годов – это явление особое. Именно здесь зародился тот жанр песенной культуры, который впоследствии назовут "авторской песней". Хотя уже были написаны "Бригантина" и "Глобус", уже писали Евгений Агранович и Михаил Анчаров, уже Булат Окуджава (будучи тоже студентом педагогического вуза, только в Тбилиси) написал свою первую песню "Неистов и упрям". Но всё же именно студенчество МГПИ начала 1950-х создало целую "песенную" ветвь студенческого фольклора, ставшего потом колыбелью бардовского жанра, можно сказать, "задало направление" в его развитии.

К МГПИ тех времён в народе приклеилась шуточная аббревиатура "Московский государственный поющий институт". Там учились Юрий Визбор, Ада Якушева, Юлий Ким, Борис Вахнюк, составившие потом золотой фонд бардовской классики; Максим Кусургашев, впоследствии известный журналист радиостанции "Юность", Юрий Ряшенцев, ныне – известный поэт, Пётр Фоменко, ставший теперь одним из лучших театральных режиссёров, и многие другие. А всеобщим любимцем был "король гитары" Владимир Красновский – многосторонне одарённый молодой человек, который и писал замечательную музыку, и играл в студенческих спектаклях, мечтавший о режиссуре, но ставший впоследствии артистом разговорного жанра.

Красновский был одноклассником Юрия Визбора, и поступили в МГПИ они вместе, были в одной группе. Именно Красновскому Визбор обязан и освоением гитары.

"Учил меня музыке Володя Красновский, – вспоминал Юрий Визбор в 1973 году. – Я до сих пор не знаю нотной грамоты и по врожденной лености в своё время её не выучил, а тогда у меня были учителя и меня пытались этому обучить". Стоит отметить, что Красновский был "гитарным учителем" и для Ады Якушевой, и для других бардов-пединститутовцев.

Другим популярным увлечением в те годы у студентов, да и не только у них, становился туризм. Он стал неотъемлемой частью досуга молодёжи.

Опять вернемся к воспоминаниям Юрия Визбора:

"Дело в том, что в те годы было очень мало песен. Самая ходовая была "Летят перелётные птицы", например. <...> Основное место в эфире занимали песни, написанные для духового оркестра, для очень громкого голоса, а весь туризм, да и не только туризм <...> этим песням противоречил.

Напрашивались песни другого содержания, ближе к нашей жизни, ближе, как говорится, к жанризму происходящего. Но таких не было".

Поэтому сочинять песни стали сами студенты. Писались они в большинстве своем на популярные в те годы мотивы. К примеру, текст песни "Синей дымкою горы подернулись", посвящённая впечатлениям от одного из кавказских походов, сочинил Юрий Ряшенцев на мелодию тогдашнего шлягера советской эстрады. Сочинялись песни на мелодии Петра Лещенко, популярных танго, известных джазовых мелодий. Юрий Визбор тоже отдал этому дань, написав свою первую песню "Мадагаскар" на мелодию Александра Цфасмана к шедшему в то время спектаклю Театра кукол Образцова "Под шорох твоих ресниц".

Только двое студентов проявляли в те годы потуги к композиторству – это были Светлана Богдасарова и тот же Владимир Красновский. Они принимали активное участие в институтской самодеятельности, регулярно писали музыку к студенческим обозрениям, так называемым "капустникам".

На литфаке идейным вдохновителем таких обозрений был Владимир Лейбсон, сам сочинявший неплохие пародии. И вот в одном из таких обозрений – под Новый, 1954 год и прозвучала впервые песня, ставшая много лет спустя гимном Московского педагогического института.

Студенты литфака – два Юрия, Визбор и Ряшенцев, написали текст песни. Дальше – слово Юрию Ряшенцеву: "Но вообще-то мы сочиняли не гимн... Первое наше юмористическое обозрение "Кто тебя выдумал?" начиналось с того, что около дома на Малой Пироговской, из окон которого неслись крики: "Есть ещё мёртвые души!", – останавливалась карета. Оттуда раздавался голос: "Селифан, заезжай". То есть институт был уподоблен тому пространству, которое описано Гоголем в "Мёртвых душах". Каждое из подразделений МГПИ представляло усадьбу некоего персонажа: ДОСААФ – Ноздрёва, профком – Плюшкина и так далее. Сценарий писали после лекций у Визбора или у меня. Борька Вульфов придумал название диссертации, которую защищал на сцене Петя Фоменко, – "Виртуальные случаи введения варваризмов, жаргонизмов и неологизмов в северные бурлески нашего времени". Петя, игравший диссертанта, очень долго полоскал горло, потом назад все выплёвывал. А рядом стоял с трубкой мрачный Красновский в вывернутой наизнанку шубе с гитарой, которую он использовал как ударный инструмент. Он иллюстрировал диссертацию исполнением частушек моего сочинения: "Ох, темна полярна ночь, мне тюленя бить невмочь. Вот придет полярный день, не уйдет тогда тюлень". А ещё: "Ночи тёмные окрест, к нам в ярангу вор залез. Хорошо, что он залез не в родную МТС". Но что-то нам подсказывало, что, наряду со смешными номерами, должна быть одна серьезная песня. И мы сочинили эту песню, запев в которой был на мелодию популярного тогда блюза Семёнова, а припев придумал Красновский. Обозрение заканчивалось, шло оно с большим успехом, зал хохотал. Но когда мы запели "Мирно засыпает родная страна...", воцарилась странная тишина, и нам показалось, что мы угробили спектакль. А потом раздались крики: "Песню! Песню!". С тех пор её поют, хотя мне лично очень стыдно за не слишком грамотный текст – во всяком случае, для студентов литературного факультета. После этого Поликарпов вызывал к себе: "Ну устроили вы балаганчик!.."

Для нового поколения стоит объяснить, что Дмитрий Николаевич Поликарпов был в ту пору ректором МГПИ, при этом одновременно занимал должность крупного партийного чиновника. Впоследствии он стал заведующим Отделом культуры при ЦК КПСС.

А вот что вспоминает другой соавтор – все тот же Юрий Визбор: "К этому обозрению было написано много хороших песен, которые потом как-то не умерли. Они были уже менее конкретны, менее, что ли, адресованы тем или иным людям, тем или иным группировкам, группе или курсу. В частности, так случилось с песней "Мирно засыпает родная страна", которую Юрий Ряшенцев и я писали не как гимн института, а просто как песню к обозрению. Это потом ее уже окрестили гимном института. Музыка этой песни (запев) была заимствована (по секрету) Володей Красновским из какого-то концертного номера оркестра Фрумкина. (Это уже все усопшие могикане тех времен, о которых сейчас никто не знает и не догадывается, очевидно, потому что в Москве таких заведений было очень мало. В частности, в гостинице "Советская" – в то время это называлось кинотеатр "Победа" – играл оркестр под руководством трубача Фрумкина. Они играли дивертисмент, даже не знаю, как он называется.) Припев к этой песне (музыку) Володя написал сам. Сочинялась она у меня дома на Неглинной улице. Мы сидели с Юрой, а Володя Красновский был при этом с гитарой. Так и была написана эта песня.

В обозрении участвовало много людей, в основном – студенты МГПИ. В том числе Пётр Фоменко, ставший впоследствии довольно известным нашим режиссёром. День обозрения приближался с катастрофической быстротой, но оно состоялось, несмотря на несколько накладок. После чего нам пришлось нести ответ за ряд высказанных в нем мыслей, в основном за пародии на преподавателей. Дело в том, что на преподавателей были написаны довольно смешные пародии, в которых был очень точно схвачен стиль их преподавания, разговора, общения".

Сейчас у меня на столе лежит подаренный дочерью Владимира Красновского пожелтевший номер институтской многотиражки "Ленинец", где на первой странице напечатан текст "Мирно засыпает родная страна". Внизу подпись: "Юрий Визбор, Юрий Ряшенцев, студенты литфака". Первая публикация. Число на газете – 30 декабря 1954 года. Ровно через год после премьеры.

А пятнадцать лет спустя тот же "Ленинец" впервые перепечатал эту песню уже под заголовком "Гимн МГПИ".

И вот уже почти сорок лет эта песня является официальным гимном Московского государственного педагогического института. Аудитория под него встаёт, как и под исполнение "Гаудеамуса".

Судьбы соавторов гимна сложились по-разному.

Про Юрия Визбора уже так много написано, рассказано – как и им самим (он был замечательный рассказчик!), так и о нём – что нет смысла повторяться.

Юрий Ряшенцев сейчас известный поэт, автор многих сборников стихов, лауреат премии имени Булата Окуджавы. Кто не знает, текст песни к фильму "Д’Артаньян и три мушкетера" ("Пора-пора-порадуемся на своем веку..." принадлежит Юрию Ряшенцеву). Он же – автор песен к другому всеми любимому телефильму "Гардемарины, вперёд!".

Владимир Красновский работал артистом эстрады разговорного жанра, но при этом не переставал писать музыку к песням. Он озвучил своими мелодиями многие стихи Евгения Евтушенко, Бориса Заходера, Василия Фёдорова, Новеллы Матвеевой, Сергея Есенина, Роберта Рождественского и других российских поэтов. Самая известная из них, пожалуй, "Городок" на стихи Николая Заболоцкого. Песня уже "потеряла" авторство, став воистину народной. Помните:

Ох, как трудно жить Марусе

В городе Тарусе...

Песня "Городок" попала в проект "Песни нашего века". Жаль, сам Красновский не успел дожить до этого дня. Он умер скоропостижно от сердечного приступа, в декабре 1982 года, случившегося с ним на станции метро "Библиотека имени Ленина". Бригада врачей приехала слишком поздно.

Меньше чем через два года, в сентябре 1984-го не станет и Визбора.

А песню "Мирно засыпает родная страна" поют и не только в стенах Педагогического. Многие студенты, бывшие и нынешние, уверены, что эта песня написана именно про их институт. Это ли не признак "народности"?

В конце приведу воспоминания из собственной жизни коллекционера-фонотетчика:

Помню, в ранней юности (мне было лет 14, но я уже вовсю собирал катушки с записями бардов) я раздобыл впервые запись "Гимна МГПИ" в исполнении Юрия Визбора. Я еще не знал, что это "Гимн МГПИ", просто в моей коллекции появилась новая песня в визборовском исполнении, чему я был несказанно рад. Родители, которые в юности учились на журфаке МГУ, воскликнули: "Так это же мы пели на факультете!" Мама добавила, что вместо слова "институт" в припеве они пели "факультет".

А ведь родители мои учились в МГУ в те же годы, что и Визбор с товарищами в МГПИ. Это ли не свидетельство того, что песня стала народной уже в те годы, вскоре после написания?