ИСПОЛНИЛОСЬ девятнадцать лет, как умер Владимир Высоцкий. На канале "Культура" прошла его последняя запись на телевидении. Он был тогда официально запрещен на ТВ. И, собираясь на обещанную запись, волновался как ребенок, выбирал рубашку, куртку. Но при этом говорил Всеволоду Абдулову: "Да ладно, Сева, ты же знаешь, что ничего не будет". И хотя телевидение он терпеть не мог, тем не менее, готовился к записи (нелегальной, как выяснилось, и в итоге обманной) очень серьезно. Получился его концерт. Единственный на ТВ. Уцелевший, подаривший нам живого Высоцкого всего за полгода до его смерти.

А недавно, как бы в унисон, вышла книга, повествующая о последних шести месяцах жизни Высоцкого, и там, помимо прочего, есть заметки и об этой для него судьбоносной телезаписи. Книга называется "Правда смертного часа", и ее уже продают с лотков за 10 рублей: у нас умеют "мильон менять по рублю". Это хроника жизни, а в основном — смерти Высоцкого, его целенаправленного самоистребления, растянутого во времени самоубийства. Свидетели — друзья, родные. Разноречивые, скрупулезно записанные автором-журналистом их "показания" — когда, где, с кем, во сколько и сколько (в смысле принял, вколол, ведь то, что он был алкоголиком и наркоманом, теперь уже ни для кого не секрет). Но в этом ли суть? Изумляет другое: сколько он успел сделать даже за эти полгода, на грани жизни и смерти.

Я смотрю его последнюю телезапись. Он волнуется. Снимает пиджак: "Я же собираюсь работать". Он, мучительно сбиваясь, вспоминает текст одной из самых главных для него песен "Мы вращаем Землю". Забывал текст, потому что кончалось действие наркотика? Слишком просто, примитивно, физиологично. Те же, кто прочтет страшную книгу-хронику его медленного умирания, добровольно-принудительного ухода, поразятся собранности, искренности, подкупающей до слез детской непосредственности его творческой самоотдачи. Самоотдачи человека, который уже почти "там".

Он и в книге, и на телеэкране смотрит нам в глаза ровно за полгода до смерти, не будучи уверенным, что это когда-нибудь кто-нибудь увидит и услышит.

Валерий Перевозчиков. "Правда смертного часа", Москва, "Сампо", 1998 г.