25 июля — черный день в нашем календаре. До сих пор, спустя двадцать один год после смерти Владимира Высоцкого, трудно поверить, что он никогда не напишет песен про горбачевскую перестройку, погибший "Курск" или чеченскую войну. Но по всему огромному пространству России прочно удерживается его популярность. Люди продолжают слушать песни Высоцкого, словно они написаны сегодня. Видимо, мало что в этой стране меняется...

На Ваганьковском кладбище у могилы поэта, несмотря на будний день, многолюдно. Сюда приходят не только поклониться праху Высоцкого, но и спеть его песни, почитать стихи и даже помянуть. Толпа разношерстная: банковские клерки при галстуках и костюмах; студенты; иностранцы c видеокамерами; бабушки в платочках, перекладывающие на могиле огромные охапки красных гвоздик; инвалиды на костылях, пробирающиеся сквозь толпу, чтобы поставить зажженную свечу на могиле.

Как это ни кощунственно, но Ваганьковское кладбище — по сути, одно из немногих мест, где можно приобрести фотографию Высоцкого, "самиздатовский" сборник его песен, статьи и книги о нем. Это хорошо известно не только москвичам. Особенно людям из других городов, которые приезжают сюда специально для того, чтобы побывать на могиле кумира, да и, чего скрывать, купить что-нибудь на память о знаменитом современнике.

Непосвященному человеку может показаться, что все поэтические произведения Владимира Семеновича найдены и опубликованы, песни давно известны, а жизнь в деталях рассказана биографами. Но это совсем не так. "Белых пятен" у Высоцкого пока хватает.

...Об этом мало знают, но за год до своей смерти, в День советской космонавтики Владимир Высоцкий тайно от советских властей приезжал в Торонто с концертами. Этому предшествовали долгие переговоры с актером, его жалобы на плохое здоровье, трудности с получением визы, ожидание неприятностей от вездесущих органов.

Один из организаторов выступления Высоцкого в Канаде Лев Шмидт рассказал мне, что Владимир Семенович перед публичным выступлением просил организовать встречу сначала "для своих", но чтобы с хорошим столом, закусками — "все, как дома".

— Первый концерт в русской баньке, где-то на окраине Торонто, был "подпольным". Владимир много пел и рассказывал нам, иммигрантам, о России. Мы понимали друг друга с полуфразы — по жесту, по движению глаз. И как всегда, вокруг него — атмосфера доверия, раскованность, полная свобода. Единственное, о чем просил Высоцкий, — не делать никаких магнитофонных записей. А потом должен был быть заранее объявленный концерт в банкетном зале гостиницы "Инн он зе парк", где он остановился. Буквально за несколько часов до этого я увидел другого Высоцкого — поседевшего, уставшего от жизни, короче, больного мужчину. Сидим, разговариваем, вдруг он схватился за сердце, посинели губы. Лекарств он, оказывается, с собой не носил. Пришлось заставить принять нитроглицерин...

Лев Шмидт вспоминает, что на публичном концерте присутствовало более 500 русскоязычных канадцев. Высоцкий много говорил о своих киноролях, о Театре на Таганке. На вопросы с политическим подтекстом не отвечал принципиально. Все время выбирал выражения. Ни словом не обмолвился о том, что кто-то в России его "зажимает" или "преследует".

— Потом уже он рассказал в перерыве за кулисами, что в зале сидит какой-то "мордатый дядя" и записывает все его реплики. "С таким ухо надо держать востро!" — шутил Высоцкий. Он знал, откуда берутся такие зрители — "назвался представителем "Беларусьтрактора", а на самом деле был прислан КГБ".

После концерта в гримуборной с актером беседовали какие-то "товарищи". Владимир Семенович, чувствуя неподдельный интерес к своей персоне, объяснил им, что Марина Влади с детьми осталась в гостях у Фиделя Кастро, и что он тоже скоро вылетает в Гавану. Лукавил, конечно, Высоцкий — его жена была в те дни на съемках во Франции, а сам он, не поставив в известность советские власти, тайно прилетел из Франкфурта.

Кстати, в Торонто мне рассказали интересную историю, связанную с гостиницей, где останавливался Владимир Высоцкий. В свое время там поселили Алексея Косыгина. Однажды утром какой-то венгерский иммигрант, прорвав оцепление, дал премьеру пощечину. Злоумышленника арестовали и допросили. Оказалось, что он нанес оскорбление главе советского правительства за венгерские события 1956 года. Через час венгра отпустили, так как "холодная война" была в разгаре. Владимиру Семеновичу эту историю рассказали по дороге на Ниагарский водопад...