В прошлую пятницу в Новосибирском государственном техническом университете состоялся поэтический концерт Марины Гершенович. Так уж случилось, что Марина больше известна за пределами Новосибирска: Москва, Санкт Петербург, Прибалтика, Германия. Две ее песни вошли в репертуар певицы Валентины Пономаревой. Стихи Марины Гершенович публиковались в питерском женском литературно художественном журнале "Сестры", в газете Елены Камбуровой "Шарманщик ", журнале Дарование и так далее. В свое время Марина стала лауреатом Грушинского фестиваля. А в 1995 году у Гершенович при содействии актрисы театра "Глобус" Людмилы Трошиной вышел первый и пока единственный поэтический сборник "Разговоры на распутье".

Ее поэзия — глубокая и философски трагичная — оказалась созвучной с моим восприятием мира. Вот уже три года Марина Гершенович вместе с мужем и сыном живет в Германии. Что это, вынужденная эмиграция или новый поиск своего „я„?

— Марина, почему ты уехала из России?

— Мне просто представилась возможность, которую я решила не упускать. Наверное, я была к этому внутренне готова. В принципе, я ничего не теряла. У меня не было широкого читателя здесь, у меня нет его в Германии. Но именно в Германии у меня появился выход в Интернет. Мои хорошие знакомые Рита и Рома Кабаковы, люди, которые по наклонности своей души занимаются популяризацией творческих людей, оформили мой сайт. На этой страничке www.golos.de появляются мои стихи и переводы.

— Долго пришлось перестраиваться под прагматичность Запада?

— Все получилось как-то само собой. Там понимаешь, что в зачет идет только действие, а не эмоции и рассуждения. Если хочешь, чтобы что-то получилось, надо действовать.

— Благодаря этому ты нашла работу?

— Да. Я позвонила по объявлению, находясь за 800 километров от предполагаемой работы. Я не стала долго рассуждать и раздумывать. И получила место без рекомендаций, не зная в совершенстве немецкий язык. Во время рабочего дня у меня есть время на изучение языка, общение с коллегами и клиентами и, самое главное — на творчество. Я думаю, что ни в какой другой немецкой фирме не будут оплачивать творческую работу так, как оплачивают мне — перевожу украдкой, чтобы начальство не заметило...

— И все же одиночество. . .

— Знаешь, когда я поняла, что ни в коем случае не нужно идти со своими произведениями к коллегам по цеху, моя проблема творческого одиночества была решена раз и навсегда. Я уверена, что поэт должен идти к художникам, художник к музыкантам, музыкант к кинематографистам. Это будет замечательно.

— Оказавшись в Германии, не чувствуешь ли себя оторванной от родных корней, от среды, которая питала твое творчество?

— Если говорить об импульсах, которые побуждают писать, я чувствовала, что мой поиск контакта с миром, мои сомнения и тревоги завели меня в такие глубины, которые мне стали мешать жить. У меня в последнее время стали появляться очень тяжелые, как бывают тяжелыми сны, стихи. Я хотела сменить свое видение, ракурс зрения. Это очень важно. Я ехала в Германию как наблюдатель. И стихи у меня в последнее время как у наблюдателя. Кстати, одно из последних моих стихотворений "Амстердам" о полюбившемся мне городе — именно такого плана. Проще ли стали мои стихи, другими ли, меня это не волнует. Главное, что сам импульс, побуждающий писать стихи, стал другим. Я не ухожу в психологическое пике и не решаю вопросы, которые все равно не смогу решить. Меня это не мучает теперь, на какое-то время ушло...

— В Германии ты по-другому чувствуешь?

— Не знаю. Может быть, картина, которая перед глазами, изменилась? Это как человек, который шел вперед с юга на север и резко повернул назад. А еще не надо упускать из виду другой язык. Вокруг совершенно другая звукопись, другая фонема. Ты находишься в состоянии ребенка, который постоянно чему-то учится.

— Немецкая поэзия намного отличается от нашей?

— Немецкая поэзия менее эмоциональна, в ней не так много иронии, жесткость звучания развивает иную мелодику, отличную от славянской звукописи речи, подчас иные ритмы... Сейчас я работаю над переводом стихов немецкой поэтессы Маши Калеко. Она родилась в 1907 году. Сегодня Машу Калеко читают и любят в Германии. Она отразила эпоху 20 — 30 х годов так, как редко у кого встретишь. Стихи Маши Калеко о том, что ее волновало, беспокоило, это стихи человека, в коем сочетается славянская культура, еврейская национальность и традиции немецкой лирической поэзии. Книжка почти готова, Таня Миллер (замечательная художница из Берлина) обещала подготовить иллюстрации. Я бы хотела издать книжку небольшим тиражом для русского читателя.

— Ты никогда не думала заниматься поэзией профессионально?

— Я только в Германии поняла, что поэзия может стать настоящей работой, способной прокормить, если иметь хорошего литературного агента. Почему-то в Сибири мне это даже в голову не приходило.

— Может, западный образ жизни натолкнул на эту мысль?

— Наверное. Германия учит меня рационализму. Вероятно, это качество есть в каждом человеке, даже в самом безумном и непрактичном. В России оно было не востребовано.

Требовалась, скорее, некая иррациональность мышления, чтобы как-то существовать...

— А не скучно жить в прагматичной и педантичной Германии? Русская душа не требует простора?

— В Германии тоже есть, где развернуться русской душе: кто-то селится в русском квартале, кто-то покупает дом... Смотря, что понимать под этим "развернуться"...

— А новые песни ты поешь?

— Нет. Сегодня я только читаю стихи. Когда ты пишешь песни, ты зависишь от рамок мелодики, от голосовых данных... А мне нужна большая свобода ритма. Лучшие песни на мои стихи написаны Леной Фроловой. И это не только мое мнение. У Лены очень бережное отношение к стиху. Она трепетно и профессионально относится к чужому слову. Начала работать с моими стихами Людмила Барон, моя нынешняя землячка. В Германии очень много клубов авторской песни: в Дюссельдорфе, Вуппертале, Ганновере, Мюнхене, Берлине и так далее. Там проходят фестивали авторской песни, где и я читаю свои стихи. Фестивали в Германии отличаются лояльностью вкуса, высокий культурный уровень, отбор песен тщательный. Ведь там собираются люди, не просто любящие поэзию, а имеющие хорошее образование, знающие классику. В Германии выступали Татьяна и Сергей Никитины, Елена Фролова, Виктор Луферов, Анатолий Киреев, Михаил Басин, Михаил Щербаков, Лена Казанцева, Татьяна Алешина, Яна Симон, А. Дулов, А. Городницкий, Н. Якимов с В. Бруновым, А. Тальковский и многие другие. Но организаторы (Олег Хожанов, Юрий Томилин, семья Вишневских) приглашают в Германию и людей с менее известными именами.

— Да уж, тут не до ностальгии...

— Почти все люди испытывают чувство тоски по географическим просторам или любимым людям, где бы они ни жили. Конечно, и я скучаю по тем немногим людям, которых я оставила здесь, по новосибирскому джазу, коим руководит Б. Балахнин... Но это не мешает мне жить, не мешает моему творчеству, я всю свою жизнь по кому-нибудь или чему-нибудь тосковала. А самое главное, надо понять, что отъезд не панацея, он не снимет всех проблем. Прежде чем решиться на отъезд из страны, надо хорошо подумать, и что-то решить внутри себя... А вдруг Вы — тот самый человек, которому противопоказано жить в чужой стране?..