Концерт Евгения Бачурина в Доме ученых, состоявшийся в субботу, привлек не слишком много зрителей. Виной тому и крепчавший мороз, и паралич трамваев от Оврага до Полевой, и почти полное отсутствие какого-либо "промоушена".

Последнее обстоятельство, на мой взгляд, оказалось решающим: Бачурина в Самаре знают плохо, а "поколение пепси", дружно заполнившее зал на недавнем концерте Леонида Сергеева, не знает совсем. Между тем, если сравнивать эти два концерта (мне кажется, такое право у нас есть — они все же оба барды), то Бачурин оказался тоньше, музыкальнее и, несомненно, поэтичнее.

Евгений Бачурин принадлежит, условно говоря, ко второму поколению создателей авторской песни, пришедших на эстраду лет через десять после дебюта Окуджавы, Галича, Визбора, Городницкого. Но называть Бачурина исключительно бардом было бы неправильно. Его творчество шире и разнообразнее. Он родился в Питере, окончил Московский полиграфический институт, вернулся в родной город и поступил в институт изобразительных искусств имени И. Репина. Но с третьего курса его "попросили" за то, что "косил глазом на Ван-Гога". Работа художником-иллюстратором в журналах "Юность", "Смена", "Наука и жизнь", газете "Неделя" и различных книжных издательствах давала ему средства на жизнь и опыт. Он начинал как график-станковист, а позднее стал живописцем. Бачурин участвовал в многочисленных выставках в СССР, Австрии, Италии, Франции, Германии, Швейцарии, Швеции, Чехословакии. Его работы находятся в московском Музее имени А. Пушкина, музеях городов России, Германии, Польши, США, а также в частных коллекциях многих стран мира. К сожалению, с изобразительным творчеством Бачурина самарцам на этот раз познакомиться не удалось, хотя такая идея была, но оказалась неосуществленной из-за дороговизны перевоза картин.

Стихи, песни и короткие рассказы Бачурин пишет давно. С 1967 года они начали публиковаться в советских "Юности", "Знамени" и "Литературке", а также в парижских "Континенте" и "Русской мысли" и "Новом русском слове" (Нью-Йорк). В 1980 году фирма "Мелодия" выпустила первую пластинку с песнями Бачурина — "Шахматы на балконе". Позднее там же появились диски "Дерева", "Я предлагаю спеть о том", "Я ваша тень", "Пьяный корабль". Последний сборник вышел уже на компакт-диске в 1994 году под названием "В ожидании вишен".

В Самару Бачурин приехал не один, а с двумя молодыми друзьями — Ольгой Шевелевой (вокал, гитара, скрипка) и Петром Лелюком (вокал, гитара, флейта). Это их большое турне по России, в котором наш город оказался третьим — после Рязани и Сочи. Сам Бачурин называет эти гастроли "концертами реанимации", имея в виду воскрешение песен разных лет.

Они и начали с программной "Мы живем в ожидании вишен". Основная певческая и музыкальная нагрузка легла на плечи молодых, прекрасно справившихся с задачей. Сначала автор им помогал, подпевая, а потом совсем ушел за кулисы и лишь время от времени появлялся, чтобы объявить номер, коротко рассказать историю песни и немного попеть с друзьями. Все это создавало неповторимую атмосферу домашнего музицирования, когда исполнители и слушатели дышат и чувствуют в унисон.

Песни Бачурина удивительно поэтичны и музыкальны, ироничны и полны какой-то светлой грусти. Они не искусственны, как фальшивые цветы, а навеяны его богатой впечатлениями жизнью. Он гостит у Максима Шостаковича в США, живет в странном стеклянном доме среди снегов и пишет прозрачную песню "Зимний сон". Он вдыхает горький запах степного ветра и пишет пряную тревожную "Полынь", оказавшуюся пророческой: вскоре грянул Чернобыль.

Независимо от того, как стилизованы песни Бачурина — под шотландские баллады или русский фольклор, они одинаково неповторимы и в то же время узнаваемы. Кто однажды их услышит, забыть уже не сможет. Если поймет и почувствует, конечно.