Меньше всего об Олеге Митяеве можно узнать из его ответов на вопросы. Похоже, при слове "интервью" у него "срабатывает сигнализация", и сейф по имени Митяев тут же закрывается на все замки (и откуда у парня с Урала такая партизанская школа?). Может, он и прав. Закрома души, небось, не бездонные, а тратиться на песни да на зрителей куда полезнее.

Песни — это та территория, где Митяев бывает абсолютно искренним. Здесь он не боится показать, что ему тоскливо, и что не такой уж он рубаха-парень и развеселый клоун, а должность "самый популярный и высокооплачиваемый бард" еще не означает "самый счастливый". В песнях он признается, что "неутешительные выводы приходят в голову по осени", что "не найдете рецепта вы от простого предательства", что теперь "ни друга, ни жены — скромные условия..." Хотя, похоже, новые песни пишутся с конкретным прицелом на шлягерность. И, что характерно, получается. Вот кабы Олег еще не предлагал залу петь хором "Взвейтесь кострами, синие ночи"!.. Почему-то публика не впала в восторг от этой идеи. Даже странно. Она восхищалась вторым отделением концерта, по-митяевски "грустным и занудным".

После концерта, раздав еще пару бесполезных интервью и оставив гипсовый отпечаток могучей руки киевскому художнику Игорю Романовскому, Митяев отправился в клуб "Дежавю". Его ждали с концертом. "С добрым утром, любима-я! — круп-ными ци-фра-ми!.." — радостно распевали хозяева, оказавшиеся страстными поклонниками митяевского творчества.

Начало было угрожающим: нормальный ресторанный шум, стук вилок, звон бокалов. И тут он со своей задушевностью: "Он шьет из светлой грусти непраздничные вещи", "Давай с тобой поговорим". Олег попытался было веселить публику анекдотами, а оказалось... оказалось, что и эти люди, ну оч-чень далекие от авторской песни, полюбили его за то, что он (может быть, единственный) сумел заставить их плакать.

В общем, вместо запланированного часового выступления он дал концерт в трех с половиной отделениях. "Олег! Понимаешь, ты нас сделал лучше!" — без устали повторяли хозяева. Ближе к утру в это уже легко было поверить: те, кто к полуночи в пьяном угаре буянили за столиками, к трем часам ночи... стояли перед сценой полукругом, взявшись за плечи, раскачивались в такт мелодии и пели хором. К половине четвертого музыкант Леонид Марголин сидел за клавишами в куртке и с сигаретой, Митяй стоял перед микрофоном уже в пальто (не выпускали!) и пел свои самые-самые тоскливые песни. Глаза у всех были на мокром месте.

Однажды на концерте Митяеву пришла записка из зала: "Как жаль, что таких мужчин, как вы, не бывает в жизни". А может, еще будут? Все-таки, у Олега растут три сына: старшему, Сергею, лет двадцать. Младшему, Савве — два. А средний, Филипп, как две капли воды, похож на папу. "И можешь представить себе, что дети поют твои песни..."