К нам едет Ким!

Надо ли добавлять еще что-то? Юлий Ким в рекламе не нуждается. Поэтому не воспринимайте эту статью как рекламу предстоящего концерта Юлия Кима. Просто о хорошем человеке всегда приятно поговорить.

Юлий Ким родился в Москве 23 декабря 1936 года. Родители были репрессированы в 1937-38 гг.

Окончил историко-филологический факультет Московского государственного педагогического института (1959), где и начал сочинять стихи и песни. После института попал по распределению на Камчатку в вечернюю школу. В 1962-68 гг. работал в московских школах.

Юлий Ким активно участвовал в правозащитном движении. В связи с чем ему пришлось прекратить преподавательскую деятельность. Тогда же ему пришлось взять псевдоним Ю. Михайлов.

Песни Ю. Кима прозвучали в 50 фильмах и сразу стали любимы. Вот только несколько названий: 12 стульев, Бумбараш, Обыкновенное чудо, Пять вечеров, Формула любви, Тень, Собачье сердце, Человек с бульвара капуцинов, Сватовство гусара, Красавец мужчина, Похождение зубного врача, Ярославна – королева Франции, Короли и капуста, Усатый нянь, Дом, который построил Свифт, Про красную шапочку, Пеппи Длинный Чулок.

Их пели Андрей Миронов и Валерий Золотухин, Михаил Боярский и Алиса Фрейндлих, Олег Табаков и Ролан Быков, Анатолий Папанов и Евгений Леонов.

В 1998 году Юлий Ким стал лауреатом премии "Золотой Остап". В 1999 году – лауреат Государственной премии им. Булата Окуджавы.

Юлий Ким – один из основоположников авторской песни. Его песни знакомы и любимы всеми, многие поколения выросли на них. Всего Кимом написано более 700 песен.

Вот эти песни: Белеет мой парус такой одинокий.., Странствуя по свету точно птица.., Купите билет на пароход.., Ходят кони.., Журавль по небу летит.., А вот я на фронте был.., Нелепо, смешно, безрассудно, волшебно.., А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк.., Давайте негромко, давайте вполголоса.., Барон Жермон поехал на войну.., Хорошо идти фрегату.., На далёком Севере бродит рыба-кит.., Негаданно-нечаянно.., Чудное море, чёрное море.., Капитан Беринг открыл наш дикий берег.., Губы окаянные, думы потаённые.., Не покидай меня весна.., Я — клоун, я — затейник.., Моя матушка Россия.., Четырнадцати лет пацан попал в тюрьму.., Мои брови жаждут крови.., Пишите нам, пишите по новым адресам.., Живём мы в нашем лагере... – и много-много ещё.

Возможно, эти факты достаточно хорошо известны любителям бардовской песни, а тем более поклонникам творчества Юлия Кима.

Однако, в бескрайнем море интернета удалось найти и кое-что новое. Вот такая заметка Сергея Баймухаметова. "Юлий Ким – Счастливый сын ГУЛАГА" (Посвящается детям изменников Родины)

Я эту книгу в нынешнем, книжном виде, не читал. Только в руках держу. Я читал ее давно, в оригинале, если можно так сказать. Эти листочки, дошедшие из лагеря. Но тогда я был помоложе и покрепче духом. А сейчас уже не могу. Сил не хватает. Теперь, видя Юлия Кима по телевизору, слыша его песни, к примеру, всенародно любимые из "Бумбараша", вы будете знать, что Юлику было полтора года, а его старшей сестре Алине три с половиной, когда их отца журналиста Ким Чер Сана расстреляли, а их маму, школьную учительницу русского языка и литературы Нину Всесвятскую, бросили за колючую проволоку. Она, Нина Всесвятская, в одно мгновение из учительницы стала чесеиркой – членом семьи изменника Родины. И трехлетняя Аля с полуторагодовалым Юлей тоже стали чесеирами. Тут власть не утруждалась даже подобием законов. Какие там законы! Детей и женщин уничтожали по ведомственной инструкции.

Из приказа наркома внутренних дел СССР Ежова от 15 августа 1937 года "Об операции по репрессированию жен и детей изменников Родины":"Особое совещание рассматривает дела на жен изменников Родины и тех детей старше 15 лет, которые являются способными к совершению антисоветских действий". "Грудные дети направляются вместе с осужденными матерями в лагеря, откуда по достижению возраста 1-1,5 лет передаются в детские дома и ясли. В том случае, если сирот (дети названы сиротами при живых матерях. — С.Б.) пожелают взять родственники (не репрессируемые) на свое полное иждивение, этому не препятствовать.

Алину и Юлика увезли в Наро-Фоминск бабушка и дедушка — врачи Валентин Васильевич Всесвятский и Елизавета Осиповна Успенская. В письмах к дочери они рассказывали, как растут дети под присмотром няни Гани. (Счастливая судьба! Говорю без иронии. Бабушка и дедушка, няня) А их мама там, в лагере, перекладывала эти рассказы в смешные детские стихи. Иллюстрации к этим стихам там же, в лагере, рисовала художница Лизико Кицмарашвили, вдова расстрелянного секретаря Тбилисского горкома партии, у которой тоже остался сиротой при живой матери маленький сын.

Нина и Лизико складывали из стихов-рисунков книжки-самоделки: для своих подруг по лагерю, для их детей. Кстати, одну из таких книжек-самоделок Елизавета Осиповна Успенская отнесла в 1940 году в издательство "Детская литература". Мало ли что, а вдруг. Книга не вышла. Но редакторша отметила: "Чувствуется, что мать знает все мелочи жизни детей, постоянно находится с детьми".

По сути, половина из нас – дети и внуки отцов и матерей, бабушек и дедушек, брошенных в те годы в лагеря, расстрелянных и замученных. Посмотрите еще раз на картинки, почитайте стихи. Это они, наши папы и мамы, для нас писали и рисовали за колючей проволокой.

А вот что говорит сам Юлий Черсанович в одном из интервью:

– Ощущение отнятых отцов — войной ли, НКВД, свойственно для всех шестидесятников. Какое-то поколение называли потерянным, а наше поколение можно назвать обманутым. Но не только обманутым, но и воспрянувшим от этого обмана, преодолевшим его. Речь идет опять же о 56-м годе, о хрущевской оттепели и о дальнейшем развитии инакомыслия. У всего нашего поколения отобраны были старшие: отцы, дядья, тетки. Полстраны сидело, полстраны боялось. Поэтому психология страха была всеобщей.

— А почему появился ваш псевдоним Ю. Михайлов?

– Ю.Михайлов возник в 1969 г., после того, как я подписал ряд крамольных по тем временам писем протеста — по поводу ввода войск в Чехословакию, частичной реабилитации Сталина, нарушений прав крымских татар и других безобразий, творившихся в годы советской власти.

Некоторые из открытых писем транслировались по западным "радиоголосам", и этого "подписантам" не простили. Наиболее активных посадили, а меня лишили работы в школе, но позволили писать для кино и театра, надеясь, что я этим увлекусь и забуду о диссидентстве. Зря надеялись...

— Псевдоним был одним из условий властей?

— Официально такое условие никто не выдвигал, но я прекрасно понимал, что мне было нельзя появляться в афишах спектаклей и титрах к фильмам под своей фамилией, потому что первый же партком меня бы немедленно зарубил. Естественно, все, кому надо, прекрасно знали, кто такой Ю.Михайлов, но следовало соблюсти форму.

— Двойная мораль в действии?

— Она самая. Придумывая псевдоним, я хотел взять самую распространенную русскую фамилию. Иванов, Петров, Сидоров — такие писатели до меня были, и я назвал себя следующей пришедшей в голову фамилией — Михайлов. Самое смешное было потом — много лет спустя я узнал, что автором либретто к музыкальному спектаклю "Принц и нищий" является Ю. Михайлов, оказывается есть в Петербурге такой литератор. А ведь либретто — это как раз один из моих любимых жанров...

Я в своей жизни очень мало занимался переводами. Был хороший опыт в 1986 г., когда главный режиссер Театра им. В. Маяковского Андрей Гончаров предложил мне сделать вольный перевод "Трехгрошовой оперы". До меня брехтовские тексты переводили не раз, но при этом музыку почти не брали в расчет, и петь их было не очень удобно. Я занимался этой работой от души, ведь у Брехта везде сквозит сарказм, а это оченьблизко моей музе.

А при переводе "Нотр-Дам" я столкнулся совсем с другой ситуацией. Это лирическая драма, где много пафоса, а комических сцен всего две-три. Моей задачей было найти русский текст, который бы звучал естественно для нашего слуха и при этом максимально был приближен к французскому первоисточнику. К сожалению, авторы мюзикла мне сильно связали руки в этом отношении, и вольного, авторизованного перевода, на который я рассчитывал, не получилось.

– Вы бард, поэт, драматург. Есть еще какие-то области вашего творчества, которые остались пока в тени?

– Еще я пытаюсь писать прозу. Очень понравилось мне это дело, жаль, что руки до нее как следует не дойдут. Больше, пожалуй, ничего "тайного" нет. Жанры исчерпаны, теперь наличествует всё: стихотворные тексты, песенные, драматургия и проза. Давид Самойлов говорил, что литератор должен уметь всё. Я следую его указаниям.

http://apksp.narod.ru/kimstat42.html