(Текст предоставил: Борис Вайханский) |
Вайханский Борис |
Борис Вайханский А рос я мальчиком застенчивым и робким. Всегда рыдал, неся из школы тройки. Я собирал бутылочные пробки И посещал кружок шитья и кройки, Простой кружок и кройки, и шитья. И не был я объектом для битья. А во дворе шпана во всю курила, Картежничала, спьяну била рожи... Учительница маме говорила: "Какой хороший сын у Вас - Сережа!" А я себя хорошим не считал. "Декамерон" я по ночам читал. А на уроках по литературе Читал "Муму" и про Каштанку тоже, При этом слезы капали в натуре... А сам мечтал быть на шпану похожим. Мечтал быть грубым, как наждачный круг, И чтоб меня боялись все вокруг. Мой одноклассник был у них за мэтра, Ругался так, что голуби взлетали. Умел плевать он на четыре метра... А я попасть мог только на сандали. Себя я день и ночь тренировал И у отца копейки воровал. Когда же выходил во двор, бывало, Шпана кричала: "Маменькин сыночек!" При этом ни копейки не сшибала. И этим самым унижала очень. А я имел копеек целых пять И все готов был за ничто отдать. И понял я, как тот герой Корчагин, Пришла пора ковать железо в горне. И нет уже ни скуки, ни печали, И грозный звук возник впервые в горле. Я выдал во второй октаве "Ля" И у отца спёр сразу три рубля. И вышел я во двор под вечер с монтировкой Упругою походкой уркагана. На лбу нарисовал татуировку И выпил я портвейна два стакана. Тут шла, как раз, училка по труду. И я сказал: "Я Вас имел в виду!" Все во дворе с испугу обомлели, А кое-кто лишился речи сразу. А буквы, что на лбу моем синели, Слагалися в банальнейшую фразу. Когда же кинул я в окно стакан, Раздался крик: "Да он же - хулиган!" О! Радость быть вне всякого закона! О! Сладкий кайф всеобщего испуга! И ты уж - как герой "Декамерона", А не Каштанка, что бежит по кругу. И вся шпана стоит с открытым ртом, А я, как будто, щелкаю кнутом. Хотелось крикнуть так, чтоб голуби взлетели! Хотелось плюнуть этак метров на пятнадцать!.. Но тут меня отец поднял с постели: "Сережа, надо в школу собираться!" Ах, ёлы-палы! Это - только сон! Я стал печально надевать носок... 1967 (реставрирована в 90-х)