(Текст предоставил: Дмитрий Гагуа)

Гагуа Дмитрий

Scriptor

                  Дмитрий Гагуа

О, схоластичного ума
тщета и скудость экзегезы,
когда не плоть - душа сама
каленым схвачена железом!
Вот, серп дугой сверкнет, и кровь
стечет на грубый дикий камень...
Но шкуры закланных тельцов
пошли, вестимо, на пергамент;
та девственная белизна
под натиском скрипучей пемзы
звенит струной, как тишина,
незаполняющая бездну.
И некто - аноним, писец -
склонился трепетно над свитком;
лучину укрепив в светец,
он нижет бисером на нитку
дыхание тех самых слов,
что умерли в немой гортани.
Там, как запекшаяся кровь,
чернеют лезвия и грани
священных букв, чей тайный жар
откроется почти наощупь.
И строки в пламени дрожат,
и саламандрой вьется росчерк.