http://www.stihi.ru/2004/01/19-183 Губанов Леонид

Полина

                  Леонид Губанов

Полина, полынья моя! 
Когда снег любит, значит, лепит. 
А я - как плавающий лебедь 
В тебе, не любящей меня, 
Полина, полынья моя. 
Ты с глупым лебедем свыкаешься, 
И невдомек тебе, печаль моя, 
Что ты сморкаешься, смыкаешься, 
Когда я бьюсь об лед молчания. 
Снег сыплет в обморочной муке, 
Снег видит, как чернеет лес, 
Как лебеди, раскинув руки, 
С насиженных слетают мест. 
Вот только охнут бабы в шали, 
Дохнут морозиком нечаянно. 
Качать второму полушарию 
Комочки белого отчаянья. 
И вот над матерьми и женами, 
Как над материками желтыми, 
Летят, курлычут, верой корчатся 
За теплые моря, в край творчества. 
Мы все вас покидаем, бабы, 
Как Русь, сулящую морозы, 
И пусть горят в глазах березы, 
Мы все вас покидаем, бабы. 
Мы лебеди, и нам пора 
К перу, к перронам, к переменам. 
Не надо завтрашних пельменей, 
Я улетаю в 22.
Ведь перед красным лесом вены 
Плевать на совесть топора. 
Когда дороги остывают, 
Пророчат вороны семь бед. 
Планета дышит островами 
Необитаемых сердец. 
Забыв о кошельках и бабах, 
Ждут руки на висках Уфы, 
Как рухнут мысли в десять баллов 
На робкий, ветхий плод строфы. 
Душа моя, ты таль и опаль, 
Двор проходной для боли каждой. 
И если проститутки кашляют, 
Ты содрогаешься, как окрик. 
И все же ты тепла и зелена 
И рифмой здорово подкована. 
Я сплю рассеянным Есениным, 
Всю Русь сложив себе под голову 
Давно друзей не навещаю я. 
Все некогда, снега, дела. 
Горят картины Верещагина 
И пеплом ухают в диван. 
И где-то с воплем непогашенным 
Под хохот и аплодисменты 
В пролет судьбы уходит Гаршин, 
Разбившись мордой о бессмертье. 
Так валят лес. Не веря лету 
Так, проклиная баб и быт, 
Опушками без ягод слепнут 
Запуганные верой лбы. 
Так начинают верить небу 
Продажных глаз, сгоревших цифр.
Так опускаются до нэпа 
Талантливые подлецы. 
А их уводят потаскухи 
И потасовка бед и войн. 
Их губы сухо тянут суки. 
Планета, вон их! Ветер, вон! 
При них мы сами есть товар. 
При них мы никогда не сыты. 
Мы убиваем свой талант, 
Как Грозный собственного сына. 
Но и теперь, чтоб были шелковыми, 
Чтоб не могли уйти на шаг, 
За нами смотрят Балашовы 
С душой сапожного ножа. 
Да, нас, опухших и подраненных, 
Дымящих, терпких, как супы, 
Вновь распинают на подрамниках 
Незамалеванной судьбы 
Холст 37 х 37.
Такого же размера рамка. 
Мы умираем не от рака 
И не от праздности совсем. 
Мы - сеятели. Дождь повеет, 
В сад занесет, где лебеда, 
Где плачет летний Левитан. 
Русь понимают лишь евреи. 
Ты лебедь. Лунь, Свята, елейна. 
Но нас с тобой, как первый яд, 
Ждут острова Святой Елены 
И ссылки в собственное Я. 
О, нам еще не раз потеть 
И, телом мысли упиваясь,
Просить планету дать патент 
На чью-то злую гениальность. 
Я Бонапарт. Я март. Я плачу 
За морем, как за мужиком, 
И на глазах у черных прачек 
Давлюсь холодным мышьяком. 
Господь, спаси меня, помилуй! 
Ну что я вам такого сделал? 
Уходит из души полмира, 
Душа уходит в чье-то тело. 
И вот уже велик, как снег, 
Тот обладатель. 
Не беспокоясь о весне, 
Он опадает.
Но он богат, но он - базар, 
Где продают чужие судьбы. 
Его зовут мосье Бальзак, 
И с ним не шутят.
С его пером давно уж сладу нет, 
Сто лет его не унимали. 
Ах, слава, слава, баба слабая, 
Какие вас умы не мяли? 
Долой ваш суд, моя посредственность! 
Не прячьтесь в воротник, бездарность! 
Как? вы не можете без дамы? 
На кой мне черт твоя наследственность? 
Когда мы сердце ушибаем, 
Где мысли лезут, словно поросль, 
Нас душат бабы, душат бабы -
Тоска, измена, ложь и подлость. 
Века они нам карты путают, 
Их руки крепче, чем решетки.
И мы уходим, словно путники, 
В отчаянье и отрешенность. 
Мы затухаем и не сетуем, 
Что в души лезут с кочергою. 
Как ветлы над промокшей Сетунью, 
Шумят подолы Гончаровых. 
Ах, бабы, бабы, век отпущен вам. 
Сперва - на бал, сперва вы ягодка. 
За вашу грудь убили Пушкина. 
Сидела б, баба, ты на якоре. 
Ау! Есенину влестившая, 
Устами в масть, глазами клевыми. 
Ты обнимаешь перестывшего 
За непознавших, но влюбленных. 
Тебе, не любящей одних, 
Его, как мальчика, швырять. 
Да, до последней западни! 
Да, до последнего шнура! 
О, если б знали вы, мадонны, 
Что к Рафаэлю шли на Пасху, 
Что гении сидят, как вдовы, 
Оплакивая страсть напрасную, 
Что гении себя не балуют, 
Что почерк их ночами точится, 
Что издеваются над бабами, 
Когда не в силах бросить творчество. 
Когда изжогой мучит тело 
И манят краски теплой плотью, 
Уходят в ночь от жен и денег 
На полнолуние полотен. 
Да, мазать мир, да, кровью вен,
Забыв болезни, сны, обеты,
И умирать из века в век
На голубых руках мольберта.
...Полина, полоня меня
Палитрой разума и радости,
Ты прячешь плечики, как радуги,
И на стихи, как дождь, пеняешь.
Но лишь наклонишься ты маком,
Губами мне в лицо опав,
Я сам, как сад, иду насмарку,
И мне до боли жалко баб.

Бард Топ elcom-tele.com      Анализ сайта