Драма " Энума Элиш
Анна Ахматова
<28>1943. Ташкент
Кто-то заглядывает в пещеру сверху. Гость из будущего возвращается в стену и меркнет. Луна.
Г о л о с: Ты спишь?
О н а (очень спокойно): Вот этого я боялась всю жизнь. Это ты [будешь] был за поворотом?
Г о л о с: Да. [повтори то] Скажи мне то, что ты не [сказал] скажешь [прошлым] там - во время нашей [горчайшей] встречи.
О н а: Отчего я узнала тебя по голосу...
Г о л о с:
Оттого, что я делил с тобою
Первозданный мрак,
Чьей бы ты ни сделалась женою,
Продолжался - я теперь не скрою -
Наш преступный брак.
Мы его скрывали друг от друга,
От людей, от Бога, от конца,
Помня место дантовского круга,
Словно лавр победного венца.
Видел новобрачною во храме,
Видел и живою на костре,
Видел и побитою камнями,
И забавой в демонской игре.
Отовсюду на меня глядела,
Отовсюду ты меня звала,
Мне живым и мертвым это тело
Ты, как жертву Богу, отдала.
Ты одна была моей судьбою,
Знала, для тебя на все готов,
Боже, что мы делали с тобою
Там, в совсем последнем слое снов!
Кажется, я был твоим убийцей
Или ты... Не помню ничего.
Римлянином, скифом, византийцем
Был свидетель срама твоего.
И ты знаешь, я на все согласен:
Прокляну, забуду, дам врагу.
Будет светел мрак и грех прекрасен,
Одного я только не могу -
То, чего произнести не в силах,
А не то что вынести, скорбя, -
Лучше б мне искать тебя в могилах,
Чем бы вовсе не было тебя.
Но маячит истина простая:
Умер я, а ты не родилась...
Грешная, преступная, пустая,
Но она должна быть - наша связь!
О н а:
С каждым разом глуше и упорней
Ты в незримую стучался дверь,
Но всего страшней, всего позорней
То, что совершается теперь.
Даже эта полночь не добилась,
Кто возлюбленная, кто поэт,
Не погибла я, но раздвоилась,
А двоим нам в мире места нет.
О н:
Ты жажда моя, а она утоление,
Бессонница ты, сновиденье она,
В тебе умирание, ужас забвения,
В ней все, что зовется на свете Весна.
О н а:
Сколько б другой мне ни выдумал пыток,
Верной ему не была,
А ревность твою, как волшебный напиток,
Не отрываясь, пила.
